Однако к Ворошилову Шашков, как и Мержанов, относился с большой симпатией: подкупали демократичность маршала, свобода и естественность в общении с простыми людьми, открытая, не за семью замками, его жизнь в Сочи. О приезде Ворошилова сразу же становилось известно в городе: он привозил с собой коня, которого ординарец выгуливал по Виноградной улице. Ворошилов часто ходил пешком, без охраны, встречаясь с горожанами, вступал с ними в разговоры. «Ходил он маршевым шагом, — уточняет Шашков, — ординарец с конем едва успевали за ним. Позднее он также ходил быстро, но с палочкой и в сопровождении машины».
Надо заметить, что такое поведение не было типичным для руководителей государства, Молотов, например, окружал себя телохранителями и неохотно покидал машину.
Бывшим сослуживцам Мержанова, как и ему, довелось видеть первых лиц государства во время их отдыха на сочинских дачах и составить о них свое мнение, не всегда совпадающее с общепринятым. После возведения санатория почти все сослуживцы Мержанова перешли в другую строительную организацию, которая обслуживала государственные дачи, реконструировала, ремонтировала их. Пройдя школу Мержанова, военный инженер Н. Д. Черепков стал начальником строительного управления, дослужился до звания подполковника.
А Шашкову и ныне грезятся госдачи №№ 1, 4, 7 в Мацесте, № 17, Бочаров Ручей, № 12, Ривьера, № 2, Поленково, № 10, Гагра, №№ 5, 11, Рица, № 8, Новый Афон, № 6, Сухуми, № 9, Мюссеры, № 9, Цхалтубо, № 10, Боржоми, и многие, многие другие, где ему пришлось работать. Работы хватало на десятки лет, воспоминаний о тех, кто на этих дачах отдыхал, хватило бы на несколько книг.
Хотя сочинцы привыкли к разнообразным гостям, тысячи которых ежегодно заполняют их город, приезд сына Мержанова бывшие сослуживцы его отца восприняли как особо важное событие. Он приезжал, когда Мирон Иванович еще находился в Иркутске, увидел самое значительное произведение отца. Перед поездкой в Сочи Борис Миронович побывал в Казахстане, где рассчитывал увидеться с матерью, и там узнал о ее смерти.
Борис Миронович продолжил семейную династию, стал доктором архитектуры, профессором, подготовил много аспирантов к защите диссертаций, является автором научных трудов: «Архитектурный облик жилой застройки», «Встроенная мебель для современных квартир», «Интерьер жилища», «Малые формы в архитектуре жилой застройки», «Новоселам сельских районов», «Современная квартира» и многих других.
Когда эта книга уже была готова к печати, неожиданно пришла из Москвы горестная весть: скончался Борис Миронович Мержанов.
Внук Мирона Ивановича — Сергей Борисович окончил архитектурный институт, аспирантуру, является членом-корреспондентом Российской Академии художественной критики, лауреатом нескольких Всероссийских конкурсов архитектуры. Опубликовал о Мироне Ивановиче несколько статей, рассчитанных на широкий круг читателей, цитаты и сведения из них использованы в этой книге. Как публицист он пошел по дороге, проложенной в журналистике его двоюродным дедом. Мартын Иванович Мержанов благополучно отслужил в действующей армии во время Великой Отечественной войны. Его патриотические корреспонденции вдохновляли читателей на фронте и в тылу. В конце войны он, уже известный журналист, находился в центре исторических событий: при штурме Берлина, при подписании акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии в Карлсхорсте, что позволило ему потом написать книги «Так это было» и «Солдат, генерал, маршал» — повесть о маршале Советского Союза Иване Христофоровиче Баграмяне. А в 1963 году вышла его книга «Играет „Спартак“». Он увлекался футболом и был поклонником футбольной команды «Спартак».
Кому-то из читателей может показаться странным, что, перечисляя в статье «Взлеты и падения сталинского архитектора» известных людей, посещавших Мержанова в Новых Горках, его внук не называет Каро Семеновича Алабяна. Дело в том, что тот умер за год до возвращения Мержанова в Москву. А за десять лет до смерти его чуть не постигла участь друга. Маститый архитектор, ответственный секретарь Союза архитекторов СССР, автор многих интересных проектов (те из них, что были реализованы, сейчас широко известны, например, здания театра Советской армии в Москве, морского вокзала в Сочи) в одночасье лишился всех своих высоких должностей и званий и даже мастерской на улице Горького.
«Ищите женщину», — говорят французы в таких случаях. Хотя женщина, молодая и очаровательная, была, Алабян незадолго перед тем женился на популярной актрисе Людмиле Целиковской, дело было не в ней, то есть не в интригах ее высокопоставленных поклонников. Архитектор не угодил Берии да, видимо, и Сталину: «во время строительства в Москве высотных зданий Алабян, не согласный с планом Берии, выступил с его критикой в Союзе архитекторов». Он впал в такую немилость, что вполне мог оказаться в тюрьме. Выручил Анастас Иванович Микоян. Дал ему билет до Еревана и велел отсиживаться там, пока «буря не утихнет». «Уезжай, тогда о тебе все забудут», — сказал Микоян. Алабяна с ним связывала долголетняя дружба. К тому же Микоян был обязан ему жизнью: во время гражданской войны Алабян вынес его, раненого, с поля боя.