— Да я серьезно, она у нас с Белкой гоняла.
— Денчик, просто заткнись, — отвечает сестра. — Суть ангела с двойным космическим именем мне ясна. Приеду в Питер, добавлю третье.
Дальнейший разговор нарушила почти безмолвная суета — из дома вынесли гроб, поставили на низкий борт черной машины. За ним из дома медленно вышла бабушка, под руки ее вели Даша и отец Дена.
Ольга приблизилась к гробу, положила гвоздики, попыталась представить на месте этого почти незнакомого старика, лежащего в гробу, своего сурового деда, но у нее никак не получалось. Мертвец все равно был отдельно, а Федор Игнатьевич в ее памяти никак не хотел иметь с ним ничего общего. Он был жив, серьезен и как никогда готов к новым военным действиям за светлое будущее.
Подняв глаза, Ольга неожиданно встретилась взглядом со старшим Золотаревым, он с женой стоял по другую сторону катафалка. Нина Андреевна прикрывала рот сложенным вчетверо платочком, Никита Михайлович, тихо вздохнув, опустил глаза и возложил цветы.
Из-за спины Ольга вдруг услышала злобно-скорбный шепот, заставивший ее вздрогнуть.
— Его работа осталась незаконченной. Ты должна ее закончить. Я собрала тебе все его рукописи.
— Мамо, вы меня так до инфаркта доведете, — едва повернув на голос голову, отвечает Ольга, — или вы этого и добиваетесь?
Слышит, как Даша скорбно-укоризненно вздыхает — «ты всегда была бессердечной», и невозмутимо добавляет:
— О, уже эпитафии пошли.
Даша исчезла так же бесшумно, как появилась, невольно наводя Ольгу на мысль о вампирах. Катафалк медленно поехал, люди стали покидать двор.
— Ты не едешь? — спросил Ден, он оставался закрыть ворота и дом.
— Я на работу, — ответила Ольга, краем глаза заметила проехавшего мимо Мишку Золотарева, а дальше почему-то вспомнился вечер, когда он хотел напасть на нее, но в лице судьбы карающей длани вмешался Талгат.
Проезжая мимо дома Кампински, Миша видел Ольгу с каким-то рокером, стоящих в раскрытых воротах, но сделал вид, что не заметил — лучше всего вообще игнорировать Кампински, решил он уже давно. Получалось, правда, плохо, ибо одна мысль о ней бесила, а вид ее и того больше. Сейчас же к старой злости примешалась новая ревность. То, что Альбину его пока еще жене «предоставила» Ольга, он просчтитал в два счета — не было и не могло быть у Ритки таких знакомых.
«А вот у Кампински с этой цыпой наверняка что-то было! — надрываясь до хрипоты, кричал внутренний голос, — пока я здесь трахал таджикскую деревенщину, она в Москве имела её. Убить их обеих!».
После снов жесткого порнографического содержания он проснулся на полу в собственном доме, в коридоре между двумя спальнями и в вонючей, отвратительно воняющей спиртным, луже. Видимо, во сне он задел бутылку, она упала, а из-под плохо завинченной крышки на пол всю ночь сочилась водка. В общем, пробуждение было на редкость отвратительным — мокрая, вонючая одежда, затекшая от неудобной позы шея, и ко всему прочему он был на взводе без малейшего шанса на удовлетворение, кроме унизительного онанизма. Альбина, издеваясь, растаяла вместе с ночным сном.
«Ну, погоди!» — мультяшным волком хмыкает Мишка. Вымытый, побритый и надушенный одеколоном он сейчас едет на назначенную Альбиной встречу.
«Она хочет договориться, а я хочу ее» — греет его логично клеящаяся в диалог о договоренностях мысль, и жизнь начинает казаться интереснее, а месть слаще.
«Офис Юрика, конечно, место не самое подходящее для «предоплаты» договора, но тем и интереснее!» — Мишка ведет машину в центр к знакомому зданию старинной застройки, где первый этаж занимают офисы, а три верхних жилые квартиры. На парковке особенным сигналом уже стоит ярко-красный автомобиль с московскими номерами. Миша паркует рядом свой пежо, усмехаясь — «ну-ну» и предвкушая договор.
***
— Твой бывший муж мудак редкостный! — безапелляционно заявляет Альбина, вешает на спинку стула деловой кейс и устало садится. — У нас, конечно, тоже есть куча придурков, пытающихся заглянуть ко мне под юбку, но это просто пиздец какой-то в дикой природе! —
выговорившись, Альбина окидывает взглядом уютный зал филиальской столовки, затем присутствующих за столом девушек. Ольгу, понятно, она знает давно и как облупленную, с Ритой познакомились вчера, незнакомой остается милое создание с лицом наложницы великого падишаха и бархатным взглядом, волнующим тайные струны души.
— Нда, так и есть, — Рите явно неприятно сознавать эту правду, но никуда от нее не деться.
Бронзовая пери тоже смущенно опускает глаза, а потом выстреливает в Альбину новым, еще более заинтересованным.
— Он пытался подкупить адвоката предложением неземного секса? — Ольга, издеваясь, выгибает бровь.
— Если ты не заткнешься, я сейчас блевану, — предупреждает Альбина, торопит. — Давайте, солнышки, пьем кофе и арбайтен! Среда уже послезавтра, а у нас с вами ограхуительная задница в документации. Во-первых, Кампински…
— А… — прикусив губу, Ольга едва не давится почти сорвавшимся с языка — «я уже забыла, какая ты в процессе сквернословка».
— Бэ! — Альбина пригвождает ее убийственным взглядом. — Я тебе сегодня скинула список необходимых от тебя лично договоров на предоставление жилья и выполнения работ. Где они?
После «отстрелявшейся» кое-как Ольги настает черед Риты. Она, с видом отличницы, предоставляет все запрошенные вчера Альбиной документы вместе с копиями и прочим и тихо выдыхает на разрешительное Альбинино — «зачет! принято!».
— Джамалу только мне не пугай, акула юстиции, — прежде чем Альбина успевает взяться за оставленную на сладкое «бронзовую птичку», ехидно предупреждает Ольга. — Она готовится стать мамой в скором времени, поэтому любые потрясения ей противопоказаны.
Глубоко вздохнув, Альбина смотрит на Джамалу, а потом громко хохочет:
— Похоже, пиздец в дикой природе заразителен! Перед следующей встречей с этим вашим ответчиком мне нужно будет вкатать прививку от бешенства, ибо это невозможно. Сначала мой муж сваливается на голову, затем я узнаю, что местные красотки либо в отношениях, либо беременны! Заебись! Едем дальше…
— В идеале, — успокоившись в процессе прорабатывания пунктов дела один за другим, говорит Алька, — нам до суда прийти к мирному соглашению. В принципе ответчик уже не против, чтобы Соня жила с мамой. Но обязательно нужно составить договор, где прописан каждый пункт — встречи, общение и прочее.
— Он будет упираться только из вредности и наверняка в ответ потребует, чтобы я отказалась от претензий на дом, — отвечает Рита.
Альбина подтверждает: — Именно так. Но мы не будем смешивать два разных иска. Детский вопрос отдельно, раздел имущества отдельно. Хотя одно и прямо помогает другому.
— Я слышала, что он хочет опротестовать мою ипотеку, — робко подсказывает Джамала. — Талгату я пока не говорила…
— Этот вопрос мы тоже проясним, — обещает Алька, потом вдруг поднимает на Джамалу огромные глаза и почти шепчет: — А… простите… дети ваши будущие от него? Это было бы адски прекрасно!
Затем Джамала едва не в слезах убегает из столовки, Рита догоняет ее, извиняется, возвращает для нового потока извинений со стороны Альбины и Ольги (за компанию).
Вчетвером, попеременно успокаивая друг друга, прорабатывают еще несколько вопросов, пока наконец Альбина не объявляет:
— Вам всем на сегодня большое спасибо и отбой. Пейте пустырник, готовьтесь ко второму раунду и поверьте, это лишь малый процент того, что достанется уважаемому суду. Это дело мы обязательно должны выиграть.