— Ты нереальна, — шепчут пересохшие губы. Медленно, нирваной наползает полнейший штиль.
— И что теперь будет? — подпирая кулачком подбородок, Джамала смотрит, как оголяются стены ее кабинета, вернее, приемной кабинета заместителя начальника филиала. Двое соотечественников в синих робах советуют сходить на обед или в любое другое место.
— Сейчас тут будет очень грязно и пыльно, — поясняют они. На днях в злополучной приемной лопнула труба отопления со всеми вытекающими из нее последствиями.
Миша решил воспользоваться несчастьем и заполучить новый капитальный ремонт, в это время честно увиливая от работы. А Джамале осталось неприкаянно слоняться по офису и помогать тем из сотрудниц, кому особенно делать нечего.
С самого первого момента их знакомства Золотарев занял в ее душе обособленное место, то, в котором до этого негласно проживал образ отца. Соединившись в единое целое, этот образ и мальчишка-одноклассник возымели двойную силу воздействия на маленькую, а затем и на подрастающую девушку. Джамала боялась Мишку, ненавидела его за этот свой страх, но одновременно не могла сказать ему ни слова против. Впрочем, как и многие в их классе. Вряд ли у всех них образ Золотарева складывался с чем-то большим или тайным. Обычная ребячье-дворовая иерархия. В которую никак не вписывалась Кампински со своим Ленинградом. Ее Джамала ненавидела за свое безумное восхищение ею же. Оля олицетворяла собой все, о чем Джамала могла только мечтать — смелость, решительность, ум, своеобразное чувство юмора и врожденное чувство стиля. Ощущая рядом с ней себя в безопасности (относительно Золотарева), в младших классах Джамала копировала жесты и произношение ненавистного кумира, старалась учиться так же. Для этого приходилось много зубрить. В старших классах проблем добавили взбесившиеся гормоны, и теперь страх перед Золотаревым грозил обернуться в страсть.
В одиннадцатом классе Ольга стала совсем странной. Она скрывала причины внезапного разрыва отношений с Мишкой. Она иногда начинала дрожать, оставаясь наедине с Джамалой, и говорила, что мерзнет, хотя вовсе не было холодно. На выпускном они договорились станцевать вальс. Репетировали его у Ольги дома, а потом Оля провожала подругу, собирая недобрые взгляды соседа по улице. Мишка свистел им вслед, Оля зло плевала ему под ноги. Джамала немела от непонимания и беспричинного страха.
— После выпускного все изменится, — в последний вечер сказала ей Оля. — Как бы глупо это ни звучало, но мы станем считаться взрослыми. И им придется считаться с нами, — она ждала выпускного, как освобождения от тюрьмы, собиралась в свой Ленинград, в котором ее должна была ждать наследственная квартира.
— Я заберу тебя с собой, — пообещала, прощаясь с подругой у хлипкой калитки старого домика. — Если захочешь. Завтра ответишь мне на выпускном.
Впрочем, обе тогда уже знали ответ. Джамала тайком приготовила вещи (она уже решила непременно, несмотря ни на что, ехать с подругой).
В назначенный день мама помогла ей надеть красивое платье и уложить волосы, а потом шла позади, переживая, что дочь украдут по дороге в школьную столовую, где должно было состояться торжество (ибо в то время она уже нашла ей хорошего жениха, и у нее были свои планы на взрослую дочь). У столовой ее встретил Мишка — как всегда высокомерен и очарователен.
— Ты офигительна! — присвистнул он, поедая Джамалу глазами. Это символизировало потерю слов от восхищения неземной красотой, признание ее превосходства над всеми остальными смертными и просто наивысший бал из всех существующих.
Боясь оступиться, Джамала гордо продефилировала мимо. «Наконец-то она победила извечного врага, Мишка сражен ее красотой, повержен гордостью и неприступностью и вообще, теперь будет вечно где-то там, у слегка припыленной подошвы туфелек на высоченном каблуке».
— Подожди! — Мишка удержал ее, давая понять, что все-таки «он здесь мужик», огляделся по сторонам и взволновано, сбивчиво зашептал о том, как все эти годы она ему нравилась. Как он не знал, что делать, и доставал ее лишь для того, чтобы она обратила на него внимание. Как теперь он точно знает — «после выпускного им придется с нами считаться, и я смогу тебя представить своей маме, как мою девушку, а потом и как мою…. ну, ты понимаешь?» — он проникновенно смотрел ей в глаза, думая о том, что после никто не подкопается, ведь что она там себе “поняла”, это лишь ее собственные фантазии.
«Он показал лишь мне свою слабость!» — лихорадочно запрыгали мысли в голове юной девушки. — «Этот всесильный Золотарев на самом деле очень милый, мягкий и бессилен против меня. Я пойду с ним, чтобы показать это всем!» Разрешив взять себя под руку, Джамала вместе с «золотым мальчиком» гордо вступила в нарядный актовый зал.
Они, несомненно, произвели фурор. Такого точно никто не ожидал — золушка стала принцессой, ее принц галантен, учтив и влюблен!
Плывя под руку с мальчиком-мечтой всех местных девочек, Джамала точно знала — счастье выглядит именно так. Они танцуют вдвоем с Мишкой отрепетированный с Ольгой вальс — одноклассники, родители, учителя смотрят, затаив дыхание от удивления и восхищения (девочки отчаянно скрывают в слезах «не может быть!», мальчики кусают локти друг другу). Миша и Джамала по-взрослому целуются после танца у всех на виду и закрепляют эффект, свои отношения, что-то еще… Обводя гордым взглядом толпу простых смертных, она останавливается на белой, как мел, Кампински, мысленно с превосходством шепчет «прости» и едва унимает волнение от того, что обошла теперь даже ее, великую, гордую и всесильную. Оля и Мишка глядят исключительно друг на друга. В тот момент Джамала никак не могла понять их странный молчаливый диалог. Мишка словно мстил Кампински за что-то. Оля выглядела так, словно ей всадили пулю в лоб или нож в спину. В ту ночь Мишка с Джамалой сбежали с праздника в тайное место, о котором знали лишь трое, чтобы скрепить свои отношения первым сексом. В ту ночь Кампински уехала в Питер на проходящей электричке-призраке.
Сказка кончилась.
Утро пришло осознанием жестокости — кто тебе сказал, что этот мир райский сад, в котором сбываются все мечты? За мечты надо платить — это первое правило взрослой жизни.
Джамала авансом сполна оплатила все мыслимые будущие счета, а потому позже, оплакав (слезами счастья) преждевременную смерть престарелого мужа, без каких-либо зазрений совести строила глазки и планы на Золотарева, нисколько не принимая в расчет женатый его статус.
Сидя в тихом филиальном кафе сегодня, она подсчитывает остатки ипотечного долга, свои личные накопления и предстоящие денежно-золотые поступления от Золотарева. Сейчас его время оплачивать проценты по основному долгу. Он использовал ее, как приманку, как неодушевленный предмет, как Олькину игрушку, которую можно просто взять и сломать, чтобы напакостить не оценившей его хозяйке. И какое кому после дело до этой игрушки? Ольга просто сбежала, Мишка выбросил…
«Еще три взноса, и квартира моя» — расставляет галочки та, чьи чувства давно выгорели — «ему знать не обязательно. Ему сейчас не до этого, и деньги еще как минимум полгода будут поступать на мой счет, после он не отзовет их и не вернет – только я смогу воспользоваться. И только деньги в этом мире дают свободу, власть, имя».
После выпускного, посчитав его своеобразным аттестатом взросления или подтверждением полного совершеннолетия, перепуганную этим самым совершеннолетием Джамалу торжественно выдали замуж за «большого человека» — престарелого Исмаила, начальника отчима с собственным хорошим домом, тремя детьми от предыдущего брака и садистскими наклонностями. Так родители позаботились о благополучии дочери в довершении своего родительского долга.
«Теперь только я сама собой распоряжаюсь, и меня интересует Оля Кампински», — составляется новый бизнес-план. — «Ты очень вовремя появилась. Здесь месторождение исчерпано, а ты — Москва, головной офис, другие зарплаты и люди другие, не эта семейно-круговая порука местного филиала, а реальная возможность отловить настоящего олигарха».
Техникой выживания в мире, которым правят основные инстинкты, Джамала в совершенстве овладела, попав в полное и безраздельное пользование Исмаила.