Не помню, как я опять оказался рядом с Сашкой, и мы вдвоём замочили совершенно какофоническую каденцию, законченную безумным аккордом вконец распоясавшегося оркестра. От последнего брейка у барабанщика Вити Еппанешникова все тарелки попадали. Свет погас. Тишина…
Народ, впервые в жизни попавший под такой музыкальный беспредел, затаился не дыша, а потом заорал, обвалившись свистом и апплодисментами, как на футболе…
В антракте всё продолжилось у стойки бара. Петруха орал что-то невразумительное громче всех, размахивая руками. Такое редко случалось. Даже интеллигентный трезвенник Герман Лукьянов выпил глоток, и они с Володей Коновальцевым перебивали друг-друга и хохотали на весь холл…А потом к нам подошёл директор оркестра:
— “Слушайте, ребята, вы что там устроили со своей композицией? Такой ажиотаж! Публика только об этом и говорит. Тут к вам какие-то музыканты ломятся за кулисы … Муслим уже нервничает — ревнует наверно… Вы уж полегче там… Не Америка-ж…”
Мы молча смотрели на него, щурясь от сигаретного дыма — отходили от неожиданного кайфа…
Так в суровой атмосфере закулисных буфетов ковалось наше понятие — “что есть музыка”.
P.S.
А флейты так и не купили… Я думаю — до сих пор…
Пядман и " — что делать?"
Меня, с моим дружком и партнёром по нашему музучилищному джаз-квинтету, Блохой (трубачом Юрой Блохиным), набрали в профессиональный состав ансамбля “Молодость”, доукомплектованный столичными Народными артистами — тамбовский супер-хит 1960-х.
Народные артисты просто обожали так называемый “чёс”, когда делалось где-то около сотни концертов в месяц…
Выехали на гастроли по тамбовской глубинке. После первого дневного концерта в каком-то заводском клубе, где я соловьём заливался на саксофоне в сольных пассажах стиля Джон Колтрейн, за кулисами меня окружили артисты. Хлопали по плечам и восторгались — как это я умею так технично и классно играть.
Особенно Пядман (Гена Пядушкин) — саксофонист-баритонист, смуглый красавец с глазами-маслинами, мечта всех тамбовских девушек и гордость руководителя “Ансамбля Молодость” Эдика Смольного…
Потом ещё несколько концертов по местным “Красным Уголкам”, где меня попросили играть соло вообще во всех песнях. Вся бригада каждый раз собиралась за кулисами, послушать как я играю…
Поздно вечером вернулись в апшарпанную гостиницу, собрались в номере у Пядмана.
После нескольких тостов за наш дебют, Блоха, по своему обыкновению, начал всех веселить. Он строил рожи, прыгал по столу, чесался как шимпанзе, ухитряясь не опрокинуть ни одной рюмки, и т. п. Все, включая "народных", смеялись до икоты. Наконец Блоха успокоился.
Пядман досмеялся, вытер рукавом слёзы выступившие от смеха…
Потом повернулся ко мне: — “Ну, Юрок, а ты то что умеешь делать?”
Белое солнце пустыни
И в музыке, и в разного рода научных измышлениях, так же, как и в наждачном производстве я не терплю дилетантизм и демагогию. Осознанное безумие — это да…
Энгельс-Шменгельс, Маркс-Шмаркс…
Всё это инфантильное баловство и мастурбация самолюбия, в целях привлечения лупоглазых глупых самок и охмурения криминальных придурков для имитации собственного величия…
Нет ничего проще, чем создавать теоретические базы для социальных потрясений. Ведь в этом деле главное — на кого-то наехать!
Не важно на кого, но чтоб польза была… для N-ного достаточного количества очень справедливо возмущённых…
На мой взгляд совершенно ошибочно считается, что для общественных катаклизмов нужны серьёзные предпосылки. Они (предпосылки) всегда были и будут. Т. е. мир ежесекундно готов к катаклизмам, требуется только одно… вернее одна… или один, по настоящему прикольный пацан, чтобы нарушить зыбкое равновесие. Достаточно шаловливым пальчиком нажать — “Рабы не мы…”, “долой богатых”, “долой цвет глаз не цвета флага… или размеров черепа…”, “недра народу…” или там…
Конечно повозиться надо, но это не более чем отсудить десять соток у соседа на Клязьме… Остальное — текучка…
……………………
А кто нибудь слышал когда-либо:
- “ДОЛОЙ БЕДНЫХ!”!!!
- “ОТОБРАТЬ ВСЁ У БЕДНЫХ И РАЗДАТЬ ВСЁ БОГАТЫМ!!!
(Теоретическая предпосылка, лозунг: “Бедности — Нет!”)
И срочно начать старательно мочить всех бедных пока ни останутся одни богатые!
Мочить и мочить… без передышки, всем миром… даже в сортире… без удобств… и даже в удобствах во дворе…
Пенсии и пособия считать финансовым преступлением: