В то время, пока я дописывал последние строчки, приехал Боря, Валерин администратор. Ворча на меня за мою безответственность, он принялся помогать собирать разбросанные по комнатам вещи. Мы уезъжали с дачи в госпиталь им. Товарища Бурденко — так, для лёгкой профилактической операции…
Я тогда ещё не подозревал, что на пути белых ангелов уже стояли материально-озабоченные люди в белых халатах. И что вся эта история закончится в университетском госпитале Лос-Анджелеса (города ангелов), куда меня привезут в полу-бессознательном состоянии, с целью оживить после экспериментов лихих российский профессоров. Но это было уже позже, а через несколько дней…
Через несколько дней, мы в студии начали записывать этот сонг. Трепетная мелодия, аккустическая гитара, хоры, фиоритуры… Леонтьев поёт из-за стекла в студии “Миллионы ангелов, миллионы ангелов”… Душевно так… Возимся с каждой нотой.
Потом Валера выходит из микрофонного бокса, прикурил сигарету, прищурился и говорит:
- “Прям за душу хватает… Юр, но ведь я как думаю… Кому эт сейчас надо, чтоб его за что-то хватали? Кто это вообще слушать будет-та? И чем?
Пару месяцев спустя Наталья Георгиевна, мой директор, доставила меня на концерт “Песни Года” в кремлёвском зале. Там был весь цвет российской элиты — Малинин, Николаев, Газманов, Киркоров, Игорь Крутой, Наташа Ветлицкая и др. Весело пообщались.
Валера вдохновенно пел “Миллионы ангелов, миллионы ангелов” ” и летал над сценой с кисейными ангельскими крыльями за спиной… Публика орала Валера-а-а… Мы, тут же за кулисами, дали интервью ОРТ — ведущая всё допытывалась, мол, поделитесь, как такая красота делается…
После этого я этой песни ни разу не слыхал. Нигде.
Почему? Сложный вопрос… То-ли не сумел ухватить за что-то, то-ли незачто было уметь хватать…
P.S.
Но ведь ангелы то были… миллионы и больше… это я точно помню…
Ловушка, "чёрные дыры" и измерения
Погибать, так погибать…
Она сидела в кресле под тёмным торшером с перегоревшей лампочкой и думала — как бы его поймать…
Он раскрыл лэп-топ и увлечённо копался в интернете, напрочь забыв, что здесь вообще кто-то есть ещё.
Он
Он даже не вспомнил о ней потому, что она существовала в другом измерении и их пути пересекались редко, случайно, и только если в постелях засекреченных точек в зоне НЛО (незарегистрированных личных отношений). Там они и встретились в первый раз. Там же “пришла любовь”, как говорят, когда её никто не ждал.
Хищная постель, чавкала как “чёрная дыра”, и своей прожорливой супер-гравитацией поглощала любые измерения, пространства — словом любые известные и неизвестные субстанции и предрассудки. Там все были одного роста, интеллекта и сущности. И её космогенная суть исключала понятие — думать. Она заставляла делать. Делать и делать… и ещё… Пока ни проявлялось сознание, и “чёрная дыра” насытившись, начинала неохотно рассасываться. А когда сознание всё-таки включалось, то выключалось желание делать и возвращалось желание думать…
… даже если небыло о чём…
Тогда они с ней опять расходились по своим измерениям и он с удивлением думал — как это могло произойти? С какой стати? Зачем?
К тому же “Дыра” не оставляла следов ощущений и чтоб их вспомнить, было необходимо нырнуть обратно в “Дыру” и т. д. … В конце концов он решал про себя, что следующий раз он не будет делать то, о чём потом, наяву, будет непонятно что вспоминать…
Но наступал следующий раз и всё случалось так же неожиданно и странно, как и до…
Всё. Это ловушка — думал он.
Она
Но она то знала, что это ещё не ловушка…
Настоящая ловушка никогда не отпускает жертвы.
Собственно его только и спасало то, что она была просто вынуждена иногда думать. Думать, как его поймать. А когда она думала, она была не способна делать. Думать и делать были для неё понятиями совершенно несовместимыми, как она ни пыталась их совмещать. Но заманить его в ловушку она могла только когда делала…
В общем, она где-то теряла контроль над ситуацией и вот, сидела и мрачно размышляла — как же теперь быть?
А что если попробовать делать вид, что делаешь, но не делать, а думать? — Она задумалась… Для мужиков — думала она — это совершенно не реально, но я же женщина… Какое мне дело до того, что ему надо делать? Я-то могу ничего не делать, а лежать себе и думать! Вот тогда то я его и поймаю!
Стоп! — испугалась она — поймать то я его, поймаю, но как удержу? Он перестанет делать и, когда начнёт думать, то поймёт, что я думала, а не делала… Да и вообще, какой тогда смысл…