— Полость ужасов, запросто, — вставил Хэкетт.
— У меня имеются маски, моего собственного изобретения, оборудованные сжатым воздухом, обычным, с автоматическим клапаном подачи. Маски и резервуар довольно легкие, из алюминия.
— Думаю, я в общих чертах уловил, — сказал Мик, сосредоточенно нахмурившись. — Мы погружаемся под воду в этих дыхательных приборах, пробираемся до скального входа в полость и там встречаемся с Иоанном Крестителем?
Де Селби тихонько хмыкнул.
— Не обязательно и не вполне. Мы попадаем в пустую полость, как вы и сказали, а затем я высвобождаю крошечное количество ДСП. После чего мы пребываем в безвременном азоте, но по-прежнему способны дышать — из резервуаров у нас за плечами.
— А физический вес у нас не изменится? — спросил Хэкетт.
— Несколько изменится.
— И далее что произойдет?
— Посмотрим, что произойдет, после того как встретимся у плавательного бассейна в восемь завтра поутру. Вы собираетесь вернуться в гостиницу «Рапс»?
— Само собой.
— Ну, тогда отправьте сообщение Тейгу Макгеттигэну, чтоб пригнал мне свой чертов экипаж к 7:30. Носиться с этими масками и прочей дребеденью — занятие утомительное.
Итак, встреча была назначена, Де Селби любезно довел своих гостей до двери и распрощался с ними.
Глава 3
Парочка шагала по Вико-роуд к Долки, и Хэкетт слегка хмурился и помалкивал. Мик ощущал в себе озабоченность, в мыслях — беспорядок. Из солнечного вечера словно бы отчасти утек свет.
— Нечасто случаются у нас подобные развлечения, Хэкетт, — отметил он.
— Уж точно не каждый день нас угощают чудотворным виски, — отозвался Хэкетт сумрачно, — и при этом сообщают о нашем смертном приговоре. Не надо ль предупредить людей? Наших личных скво, к примеру?
— Это, что называется, сеять панику и недовольство, — напыщенно предостерег Мик. — Что тут хорошего выйдет?
— Люди могли бы сходить на исповедь, верно?
— Да и ты бы мог. Но люди над нами лишь посмеются. Что ж до тебя — скажут, ты был пьян.
— Это недельной выдержки пойло — восхитительная штука, — пробормотал Хэкетт, помолчав. — Чувствую себя хорошо, но все еще не уверен, не было ли там какого препарата. Гипнотическое что-нибудь, медленного действия, или чего похуже, что сразу добирается в мозг. Еще, глядишь, не успеем добраться до «Рапса» да как взбесимся. Нас, может, сержант Фоттрелл арестует.
— Черта с два.
— Я бы уж точно не стал присягать в суде за сегодняшнее.
— У нас завтра на раннее утро встреча назначена, — напомнил ему Мик. — Предлагаю о сегодняшних делах никому ничего не говорить.
— Ты собираешься завтра явиться?
— Еще как. Но в такой час из Бутерстауна{7} придется ехать на велосипеде.
И они пошли дальше, молча, задумчиво.
Непросто описать гостиницу «Рапс», ее хозяйку миссис Лаветри или же тамошнюю своеобразную атмосферу. Когда-то, хоть и совсем не в нынешние времена, это было обычное публичное заведение под вывеской «Константин Керр, лицензированный виноторговец»; говаривали, что миссис Лаветри, вдова, переделала бар, упразднила оскорбительное название паба и переименовала владения в гостиницу «Рапс».
Откуда такое странное название?
Миссис Лаветри была женщиной чрезвычайно благочестивой и однажды имела разговор с соседом о красном фонаре, висевшем в церкви перед алтарем. Когда ей сообщили, что огонь в светильнике питается рапсовым маслом, миссис Лаветри набожно решила, что это священное масло, какое применял в чудодейственных целях святой Рапс, вмч[9], и решила, что дом ее должен встать под это знамя.
Вот устройство бара тех дней, когда Хэкетт и Шонесси были его клиентами:
Область, именуемая «Гадюшником», — просторная, с мягкими кожаными сиденьями вдоль стены и в зале, уставленная столиками. Как гостиницу заведение никто всерьез не воспринимал, хотя миссис Лаветри чинно утверждала, что наверху имеется «много добротных кроватей». Смелый чужестранец, если требовал еды, получал здесь поджарку из бекона с яйцом в беспорядочной кухне на задах. К тем порам миссис Лаветри уже давно копила на паломничество в Лурд{8}. Была ль она глуха? Никто не знал наверняка. Сомнения возникли несколько лет назад, когда Хэкетт в открытую назвал ее «Миссис Лаваторий», на что она не обратила никакого внимания. Вероятно, тугая на ухо, она, быть может, к тому же подумала, что Хэкетта не выучили разговаривать как следует.