Характерные для эмигрантских мемуаров сетования на финансовые и бытовые тяготы присутствуют и в воспоминаниях Равич: «Жизнь в эмиграции, особенно во время войны, мало чем отличалась от ссылки. <…> Дороговизна жизни, безработица, отсутствие поддержки из России делали жизнь эмигрантов крайне тяжелой»[946]. До начала Первой мировой войны, как мы уже знаем из донесения мюнхенской полиции, какую-то поддержку от остававшихся в России родителей она получала, тем не менее супруги были весьма ограничены в средствах. Предложение Шолом-Алейхема, искавшего переводчика для своего нового романа, пришлось как нельзя кстати.
Сотрудничество еврейского писателя и профессиональной революционерки, как уже было сказано, продолжалось около полутора лет — с осени 1912 года по январь 1914-го. Несколько раз за это время они встречались лично, но в основном общение происходило по переписке и протекало далеко не просто, сопровождаясь взаимным раздражением и взаимными упреками. Быстро выяснилось, что переводчица, на которую автор возлагал столь серьезные надежды, не обладает необходимыми литературными навыками, а ее владение идишем оставляет желать много лучшего: неоднократно Шолом-Алейхему приходилось указывать ей на ошибочно интерпретированные фразы и даже объяснять значение некоторых слов. И все же определенное взаимопонимание в конце концов было достигнуто.
Всего Равич перевела четыре произведения Шолом-Алейхема — два романа и два цикла рассказов, но из них в ее русской версии увидело свет лишь одно — роман «Der blutiker shpas» («Кровавая шутка»)[947]. Циклы новелл «Men izzikh moykhl» и «Ме hulyet», в переводе озаглавленные «День Всепрощения» и «День веселья», были анонсированы журналом «Современник» на второе полугодие 1913 года под общим названием «Миниатюры», однако по неизвестной причине публикация не состоялась (Амфитеатров, благоволивший еврейскому коллеге, в этом издании давно не работал)[948]. Что касается романа «In shturem» («В бурю» или, в версии Равич, «В грозу»), то Шолом-Алейхем почему-то прервал редактирование перевода, поступившего к нему от Равич в конце 1913-го, и больше к этой машинописной рукописи не возвращался[949]. То ли он рассорился с издателем и переводчицей, то ли остался недоволен полученным текстом, то ли отложил работу над ним на потом, увлекшись другими проектами. В любом случае «потом» уже не наступило: с середины апреля по середину июля 1914-го писатель совершал турне по городам России, выступая в переполненных залах с чтением своих рассказов, а все дальнейшие планы перечеркнула начавшаяся две недели спустя мировая война.
Сама Сарра Равич, как кажется, опытом переводческой работы осталась довольна. Едва завершив сотрудничество с Шолом-Алейхемом, она — уже по собственной инициативе — взялась за перевод автобиографической книги австрийской социал-демократки и борца за права женщин Адельгейды Попп. Чтобы получить разрешение от автора, Равич обратилась за рекомендацией к Георгию Плеханову, не без гордости сообщив «патриарху марксизма»:
Я позволю себе, уважаемый товарищ, попросить Вас дать мне рекомендацию, из которой видно было бы, что я добросовестно выполню эту работу.
Немецкий язык я знаю достаточно хорошо (жила в Германии). Переводить пробовала и успешно[950].
Уже через три месяца «История одной работницы» Адельгейды Попп появилась на страницах того самого журнала «Современник», в котором публиковались «Блуждающие звезды» Шолом-Алейхема, но не нашлось места для его «Миниатюр». За напечатание мемуаров Попп на один из номеров журнала был наложен арест, а редактора привлекли к уголовной ответственности[951]. После революции «История одной работницы» в переводе Равич выдержала несколько переизданий.
946
947
См.:
С. Равич. М.: Универе, книгоизд-во Л. А. Столяр, 1914. (Шолом-Алейхем. Романы; т. 3–4). Рукопись этого перевода сохранилась в московском архиве (см.: РГАЛИ. Ф. 1367. Оп. 1. Ед. хр. 82–91).
948
Анонс содержится в июльской книжке «Современника» за 1913 год. Машинописная рукопись перевода Сарры Равич сохранилась в израильском архиве (см.: BSHA. Box 25). Черновые наброски ряда фрагментов этого перевода сохранились также в Москве (см.: РГАЛИ. Ф. 1196. Оп. 1. Ед. хр. 27. Л. 44–53). Одна из новелл в переводе Равич, но без указания имени переводчицы, была впоследствии опубликована, видимо, на основе архивной рукописи, в популярном сборнике материалов по основам иудаизма (см.:
949
Два экземпляра машинописной рукописи перевода Сарры Равич сохранились в израильском архиве (см.: BSHA. Box 24). Другой русский перевод романа
950
[Письмо С. Н. Равич Г. В. Плеханову], 3 февр. 1914 г. // РНБ. АДП. Ф. 1093. Оп. 3. Ч. 1. Ед. хр. 618. Л. 2.
951
См.:
С. Равич // Современник. 1914. Кн. 10 (май). С. 15–38; Кн. 11 (июнь). С. 15–45. Сообщение об аресте 11-го номера журнала появилось на обороте обложки 13-го номера.