Но гораздо больше заинтересовало полицию заявление Лютц-Блонделя о подосланном к нему служащем парижского торгпредства, который просил не опротестовывать «подложный» вексель, обещая за это вознаграждение. «Я выпроводил его, — заявит Лютц-Блондель на суде, — но ко мне затем стали являться всевозможные советские агенты. Все они предлагали покончить дело миром. Предлагали даже 30 % стоимости векселей. При этом разговоре с большевистскими агентами присутствовали два сотрудника Сюртэ[156], которых я спрятал в комнате. Они запротоколировали это предложение, и протокол приобщен к делу»[157]. Впрочем, один из упомянутых «агентов», старший бухгалтер парижского торгпредства С. Б. Файнберг[158], утверждал прямо противоположное: Лютц-Блондель якобы показал ему один из векселей и заявил, что если им удастся договориться о продажной цене, то он готов предъявить и все остальные, а также оригинал доверенности от торгпредства и надлежащим образом удостоверенное письменное заверение, что Савелий Литвинов не выписывал каких-то иных векселей и не намерен этого делать.
В парижских газетах историю с векселями изображали сначала как чисто уголовную аферу. Ведь в официальном сообщении торгпредства СССР в Германии от 12 ноября говорилось, что, хотя Савелий Литвинов действительно «состоял короткое время помощником торгового агента и в течение нескольких дней исполнял его обязанности», он, присвоив казенные деньги, был уволен еще 1 июля 1926 года, а сфабрикованные им векселя представляют собой «такую грубую подделку, что лица, принявшие их, едва ли могут считаться добросовестно заблуждавшимися»[159]. Но уже 12–13 ноября французские газеты — «Журналь» («Le Journal» — «Газета»), «Пти паризьен» («Le Petit Parisien» — «Маленький парижанин»), «Пари-Миди» («Paris-Midi» — «Парижский полдень») и отчасти «Матэн» («Le Matin» — «Утро») — стали писать о «векселях Коминтерна» и «таинственном деле Литвинова». Например, «Пти паризьен» напечатал интервью с одним из якобы причастных к истории лиц, уверявшим, будто векселя были выданы с целью изыскания средств на вооруженную борьбу Абд эль-Керима, вождя объединения берберских племен рифов на севере Африки, против французских войск. Но вскоре газетная шумиха стихла, и тему вексельной аферы будировала только эмигрантская пресса, прежде всего — «Последние новости», да и то, по оценке полпреда СССР во Франции, довольно вяло, ибо «в версию с Коминтерном они не верят». Неделю спустя Довгалевский повторил, что «печать молчит и интереса к делу больше не проявляет», хотя в «Матэн» появилась статья о критическом финансовом положении большевиков, в которой между прочим говорится, что дела их, видимо, совсем плохи, раз они не могут выкупить фиктивные векселя, сфабрикованные братом наркома, и тем избежать скандала[160].
Во вторник 13 ноября дело о векселях было передано судебному следователю Одиберу (Audibert), который в среду начал передопросы лиц, опрошенных уже полицией, и вел расследование, по оценке Грубера и Зеленского, «в высшей степени добросовестно и корректно», считая это обычным уголовным делом, обязывающим его предать виновных суду[161]. Иоффе, похоже, был уже сам не рад, что ввязался в столь опасную авантюру, но предпринял еще одну попытку договориться с большевиками, и 14 ноября отправил своего «парламентера», некоего Акима Немировского, к главе правления акционерного, фактически советского, парижского Коммерческого банка для Северной Европы (Banque Commerciale Pour l’Europe du Nord, или Eurobank) M. В. Барышникову[162]. Уверяя, что векселя, выданные Литвиновым, учел «богатый берлинский банкир», действующий от имени международной группы финансистов, а потому деньги им «безусловно присудят», посланец имел при себе письмо, которым Иоффе уполномочивал его закончить дело миром. Предлагая отдать векселя за половину их номинала, Немировский прозрачно намекал, что в противном случае «Матэн», которая, мол, только и ждет сигнала, развернет громкую антисоветскую кампанию. Но его предложение отклонили, а копию письма Иоффе с призывом «договориться» передали следователю, который, подвергнув Немировского допросу, распорядился произвести у него обыск.
156
Direction de la Surete generale (c 1853; Управление общей безопасности), Direction generale de la Surete publique (c 1854; Главное управление общественной безопасности), Direction generale de la Surete nationale (c 1934; Главное управление национальной безопасности) — французская тайная полиция.
158
Правильно: Фейнберг Семен Борисович (Файнберг; 1891-?) — старший бухгалтер отдела инспекции (с 1926), пище-вкусового отдела торгпредства СССР во Франции (с 1927); уроженец Ковно, сын купца, окончил Петровское коммерческое училище в Петербурге (1910); помощник бухгалтера, заведующий учетным, инкассовым и биржевым отделами Каменноостровского отделения Русского торгово-промышленного банка (1911–1914); заведующий отделом русской корреспонденции Русско-Французского коммерческого банка (1914–1917); заведующий текущими счетами 2-го отделения Народного банка РСФСР; выехав за границу ввиду «катастрофического состояния сердца» (октябрь 1918), служил в банках в Германии; директор банка в Каунасе (1924–1925); старший бухгалтер представительства Мосвнешторга (Отдела внешней торговли Моссовета) в Париже (с июля 1925), затем — в торгпредстве СССР во Франции (см.: РГАЭ. Ф. 870. Оп. 250. Д. 1211); в протоколе заседания аттестационной комиссии говорилось: «Литовский подданный. Консульство относит его к категории оптантов. На ходатайство о восстановлении в гражданстве СССР получил отказ. Дело выделить для получения дополнительных данных» (29.01.1929) (ГАРФ. Ф. 374. Оп. 28. Д. 3246. Л. 81); в протоколе совещания по просмотру списка сотрудников парижского торгпредства, № 1 от 14 октября 1929 года, с участием члена президиума ЦКК ВКП(б) и коллегии НК РКП СССР Б. А. Ройзенмана и полпреда В. С. Довгалевского, указывалось: «Принимая во внимание заявление представителя полпредства, оставить на работе» (14.10.1929) (Там же. Л. 32); отказавшись от командировки в Москву, уволен (15.12.1930).
162
Барышников Михаил Васильевич (1887–1937) — социалист-революционер с 1907 года, член РКП(б) с 1919 года; председатель правления Банка для Северной Европы (с 1926), Внешторгбанка (с 1929); начальник финансового управления Наркомата водного транспорта СССР; арестован (03.09.1937), расстрелян (15.11.1937).