После большевистского переворота, когда отказывающиеся сотрудничать с новой властью были заклеймены «врагами народа»[30], Савелий не только не поддержал забастовщиков, но и резко осудил, поместив в московской официозной газете «Социал-демократ» презрительную статью «Саботирующие конторщики», в которой уничижительно писал о них:
Имея над собою разное начальство в лице «самого» (т. е. хозяина), затем директора, управляющего, главного бухгалтера и т. д. и т. д., конторщик всячески старается выслужиться, для каковой цели он и лебезит перед власть имущими и, если нужно, клевещет на своего товарища сослуживца, дабы вытеснить его и самому занять его место. И эта трусливая масса вдруг объявила себя гражданами и устраивает даже политическую забастовку! Они, видите ли, не признают Совета Народных Комиссаров. Николая II они признавали; власть главного бухгалтера или помощника управляющего в своей фирме, который их давит и притесняет, они признают, но власти народной они не могут перенести и вынуждены бастовать. Как же мог произойти такой сдвиг среди этой трудно поддающейся организации массы?
Ответ будет ясен, если мы посмотрим, кто именно стоит за их спиной. Ясно, что то самое «начальство», перед которым у конторщика или чиновника есть желание выдвинуться, прекрасно учло это обстоятельство. И все эти саботирующие конторщики, чиновники, приказчики суть игрушки в руках высшей буржуазии, которая, как известно, активно сама никогда не выступает на сцену. А жар любит загребать чужими руками: в уличной борьбе — руками юнкеров и кадетов, при саботаже — руками своих приказчиков и конторщиков. Но этот саботаж никого не должен пугать. Попробовав раз активно выступить на политическую сцену, эта несознательная масса вскоре сделается зрелой и поймет, что, идя против Советской власти, она идет против себя самой. Конторщики поймут, что не от своих хозяев — высшей буржуазии — им ждать улучшения своего положения, а от пролетариата, который, освобождая себя от ярма капитализма, освобождает всех угнетенных и обездоленных[31].
В другой статье, размещенной, как и первая, на первой газетной полосе, Савелий разъяснял «предательскую роль» интеллигенции в отношении рабочего класса, с которым еще вчера она рука об руку боролась с царизмом. Добиваясь политической свободы, интеллигенция заверяла рабочий класс, что борется за социализм, но стоило ей увидеть этот далекий идеал вблизи, как она, связанная тысячами нитей с буржуазией, «испугалась». Первые же решительные меры рабоче-крестьянского правительства, «пока лишь расчищающие почву для социализма», вызвали негодование со стороны большинства интеллигентов, так как это слишком близко касается их «шкуры», наносит им материальный ущерб. Но автор статьи не сомневался, что пролетариат, «имея в своей среде лишь небольшую кучку преданных революции интеллигентов, вынесет на своих плечах всю тяжесть повседневной работы»[32]. Савелий явно относил себя к упомянутой «кучке», и через пять лет вспоминал, что в целом ряде статей им «была разоблачена деятельность тогдашней интендатуры[33]», благодаря чему, мол, и произошла ее «реорганизация»: приказом от 13 марта 1918 года Главное интендантское управление Военного министерства расформировали с передачей его функций Хозяйственному комитету Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
Переписка между братьями не прекращалась, и вслед за падением самодержавия Максим, принятый в чине старшего делопроизводителя по Министерству земледелия на службу в Русский правительственный комитет в Лондоне, горько жаловался Савелию на «затруднения, преимущественно финансового свойства», мешающие ему вернуться на родину. Сокрушаясь, что «трудно рассчитывать на такой заработок в России, который позволял бы и самому прожить кое-как, при тамошней дороговизне, да еще и семье посылать в Англию», Максим делился своими переживаниями:
Тяжело жить вдали от революции, о которой мечтал всю жизнь, но нелегко и жертвовать семьей. Получается положение весьма трагическое. Боюсь, что если не удастся поехать теперь, то засижусь за границей на всю жизнь, ибо при торжестве контрреволюции, почти неизбежном в случае дальнейшего продолжения войны, амнистия будет похоронена. М[еньшеви]ки и социалисты]-[революционеры, по-моему, продали революцию[34].
30
См. декрет Военно-революционного комитета ВЦИК Советов рабочих и крестьянских депутатов: «Чиновники государственных и общественных учреждений, саботирующие работу в важнейших отраслях народной жизни, объявляются врагами народа» (Декрет о саботажниках // Социал-демократ. 1917. № 219. 28 нояб. (11 дек.).
34
Цит. по: