С.П. Амолов Теория духовного пути Автор неизвестен. Примерная дата написания – 14 век.
Сновиденный трэкинг, перевод и комментарии Семена Петровича Амолова (СПАМа). “Плетение нити жизни предполагает два варианта: построение узора собственной жизни и плетение чужих узоров.” – Кхалид Дамасский (660-704). Предисловие. Искусство реализации Пути складывалось во 2 веке до нашей эры (и, в сущности, досталось нам в наследство), как дисциплина сугубо прикладная, предназначенная, прежде всего, для формирования навыков профессионального мастерства магрибских магов, и в более широком спектре – для образования их учеников. Поэтому первоочередное внимание уделялось тем его областям, с которыми связан сам процесс построения поведенческой формы. А для того, чтобы строить целое, недостаточно таланта – необходимо знать определенные правила. Однако для достижения намеченной цели недостаточно правил (если таковые здесь вообще возможны) – необходим талант. Поэтому вопрос о технике реализации пути кажется как бы неуместным: научить можно только тому, что может стать предметом рационального знания; пути же магов неисповедимы. Это вовсе не означает, что изучение индивидуальных линий поведения (историй магов) не проводилось. Напротив, оно шло весьма интенсивно, начиная с первой трети 4 века н.э., накапливая факты, наблюдения, обобщения; шло с целью сделать их полезными для адептов при создании действий “правильной” формы; шло… и тем не менее, не сложилось в строгую систему. В чем же причина? Их несколько. На одну указал Арнольд Вилланова, каталанец, урожденный в 1235 году: “Труд мага – это плод гения или, точнее, поток силы в ее различных проявлениях.” Многие другие авторы соединяли в некую казуальную цепь три явления: линию действий, дар и силу. Дар и сила, нередко почти отождествленные, принимались как источник линии действий. Объединенные вместе, они выступают в качестве бессознательного механизма, естественно порождающего линию действий. Таким образом, реализация Пути становилась не столько творением мага, сколько детищем самой природы или, вернее, божественным откровением. А раз так, то стоит ли пытаться искать присущие ей законы? Другая причина заключается, на мой взгляд, в том, что может быть названо социальным подходом: линия поведения определяется через “взаимоотношения” или, точнее, на их фоне. Классическим выражением этого подхода может служить определение Великого Альберта (1193-1280): “Линия поведения есть последование определенных по отношению друг к другу поступков, подобно тому, как социальное событие есть одновременное совпадение таких же поступков.” Неизменным остается одно: понимание реализации Пути, как горизонтали, в противоположность социальным взаимоотношениям, как вертикали. Однако определение Великого Альберта уязвимо потому, что “одновременное совпадение таких же поступков” способно породить только одну ситуацию, которая в лучшем случае правомерно сопоставима с некоторой задачей, а не с линией поведения в целом. Для сопоставления с учением (Путем) требуется целостная последовательность ситуаций – причем такая, которая достигает, по крайней мере, уровня первичной реализации. То есть, наряду с индивидуализацией (потенциальной способностью к самостоятельному существованию), Путь выдвигает еще один критерий: целостность его реализации. И здесь мы переходим к третьей причине. Путь, по сути, представляет собой произведение искусства, данное в форме его первичной целостности. Именно по отношению к Пути мы впервые можем рассматривать вопросы содержания и формы, говорить о его “образе” и применять к нему понятие “мысли”. Итак, Путь представляет собой первичную форму самореализации мага. Реализация же может иметь различный объем, но она должна иметь свою первоначальную форму, ниже которой ее просто еще нет. В линии поведения первичной формой является поступок. Разбив его, мы получим действия. То же происходит и с Путем. В обоих случаях реализация исчезнет. Именно критерий “расчленения” дает нам в руки инструмент для определения реализаций первичных уровней, а именно: если при этой операции мы получаем не целостную реализацию, а только отдельные исходные элементы – перед нами реализация Пути в ее первичной форме. Если идти по пути констатации и анализа участвующих в построении Пути средств, возникает опасность утратить его как специфическое целое, а теорию Пути растворить в теории социальных мировоззрений. Если же объектом изучения сделать линию поступков, можно упустить синтетичность Пути как “результирующего целого”. Думается, здесь и находится источник той неудовлетворенности сделанным, которая проявляется в игнорировании современными исследователями опыта прошлого. Надо признать, что до сих пор идеалом теории Пути для теоретика по-прежнему остается учение о классических социальных взаимоотношениях с ее логичностью, строгой классификацией единиц и правилами, построенными по принципу импликации: “если… то…” (Прим. СПАМа: Примером может служить современная психология.) Но достижим ли этот идеал? Согласимся, что социальные взаимоотношения являются более простым объектом наблюдений и выводов, нежели Путь с его ускользающей, скрывающейся где-то в недрах общих законов жизни спецификой и трудностями выделения структурных единиц. Известно, что задача любой науки состоит в том, чтобы представить сложное, как простое. Но одно дело – относительная простота теории (формулы, схемы, модели) по отношению к принципиально неисчерпаемому реальному объекту исследования; другое дело – простота учебника, где она должна принять абсолютный характер. Основные труды по магии возникали как учебные пособия разных масштабов, и, безусловно, инструктивные задачи влияли на тип обобщений, требуя не только соответствующей подачи материала, но и его специфической трактовки. Теория Пути, вероятно, оказалась самой большой жертвой этой прагматической ориентации. Внутренняя структура Пути с ее гибкой смысловой субстанцией фактически не изучалась. Изучалась, собственно, синхронизированная последовательность техник – причем, не с позиции абстрактных законов, а с точки зрения адекватности. Это было проще и нагляднее, легче усваивалось, в силу чего в теории магии и волшебства полностью возобладала система синхронности событий. То, что метрический подход необходим, не может быть поставлено под сомнение. Но метричность не предполагает отсутствие другой системы, а значит, не только с помощью соразмерностей может быть объяснено явление, хотя и связанное с ними, но обладающее своей природой. Таким образом, речь идет о подмене одной системы на совсем иную. Именно поэтому теория современной магии стала похожей на детскую игру в кубики. Сферы управления намерением и специфика сознания оказались упрощены до арифметических действий сложения и вычитания, вследствие чего иерархия структурных единиц представилась как простое суммирование задач и упражнений. Абстрактное содержание выветрилось. Ученикам в целях простоты и доступности навязывалось тактовое исчисление. (Прим.: Так например, пранаяма выродилась в подсчет секунд задержки дыхания, а тантрическая практика – в подсчет качков таза и число дней без эакуляции.) То есть, происходит подмена на единицы совершенно иной системы. Но подобные подмены – явление нередкое в истории науки. Формирование той или иной научной парадигмы, как известно, подчас связано с экстраполяцией – в сущности, экспансией одного метода или подхода. В результате происходит то, что можно назвать “мифологизацией” науки, при которой избранный метод (или комплекс методов) объявляется единственным, обладающим объяснительной силой. В лучах его мощного “монистического” освещения хорошо высвечиваются одни стороны бытия, но зато погружаются в глубокую тень другие. Их попросту перестают замечать. Любая система основана на неравновесном соотношении элементов, среди которых есть главные и подчиненные. Поэтому судить о процессах, протекающих на Пути, следует, ориентируясь на события, происходящие в сфере для него специфической – то есть, в области изменения отношений и откликов окружения. Чтобы оправдать такой подход, необходимо обнаружить инвариантные свойства структуры окружения. То есть, требуется доказать, что, во-первых, такая структура существует, а во-вторых, что она, несмотря на сугубо индивидуальный облик каждого пути, организуется всякий раз по определенным законам и, следовательно, относится к универсалиям описания магических действий. Ниже читателю предлагается подход, основанный на дифференциации откликов окружения. Часть . 1Прежде чем приступать к изложению теории магического синтаксиса, необходимо коснуться нескольких вопросов, относящихся к специфике жизни отдельных людей. И первым среди них является вопрос о содержании самого понятия “жизнь”, поскольку он тесно связан с определением границ данного исследования. В самом деле, круг явлений, традиционно обобщаем