Остался 21 час и шесть тысяч молибденов. Я на свободе. Компаса нет. Карты нет. Мини-карта бесполезна. В локации ещё восемь человек, каждый сокрыт. Хорошо, что я поел и сходил в туалет. Я такой предусмотрительный. Логика SW такова — хочешь ходить в туалет без расписания, ищи нужные для этого шмотки. Обратная конвертация не распространяется на подгузники.
Параграф 10: Жрица Искажений
Единый мир Тетис, Кристальный Лес.
79 год-Всеурожай Эпохи Сегрегаэм.
Украшенный едва заметными округлыми узорами шатёр располагался в центре лагеря. Говоря «в центре», любой мог пребывать в уверенности, что так оно и есть на самом деле. Ни демониды, ни ма’алаки’ не смогли бы простить друг другу столь вопиющее оскорбление, как попытку оказаться хоть на шаг ближе врага к самому значимому сегодня месту в Кристальном Лесу. В обычной ситуации обе расы даже не подумали бы сдерживаться в попытке продемонстрировать свою близость к дару самой Матери Искажений, что, вероятно, переросло бы в очередную кровавую бойню. Но в этот раз ситуация была не совсем обычной.
Этот день мог стать переломным моментом в гражданской войне. Мог и не стать. По правде, мало кто из химер верил в окончание конфликта. Даже дети зачастую не воспринимали подобные заявления всерьёз. Дети… Непосвящённому обывателю могло показаться странным, что в таком месте, как организованный для мирных переговоров лагерь, можно услышать детские голоса и иногда даже увидеть ещё слишком юных для войны и политики созданий, однако именно такой была традиция представителей химерических рас. Любые межрасовые вопросы имели право разрешать лишь правители в присутствии собственных семей. Даже несмотря на продолжительную войну эта традиция оставалась нерушимой. Возможно, потому, что так, согласно легенде, однажды решила Матерь, а может быть, просто чтобы у тех самых правителей и их советников реже возникало желание прикончить собеседников в процессе диалога. Впрочем, первое никак не мешало второму.
Пусть завершение войны между демонидами и ма’алаки’ выглядело невозможным, стороны всё же нехотя сошлись во мнении, что передышка действительно была необходима, лучшим доказательством чего стал хотя бы уже тот факт, что за прошедшие два долгих дня существования лагеря не возникло ни одного конфликта. Танэ’Ба’Сей именуемая также Жрицей Искажений, упорно взирала на это звенящее от напряжения затишье с надеждой на наступление мирной поры. Одна из старейших химер, эта гепардообразная в давние времена считалась гордостью расы ма’алаки’. Конечно, годы брали свое: от былых красоты и величия остались лишь воспоминания, ноги уже не способны были удержать её, вызывавший некогда зависть соплеменников искрящийся мех на кошачьих ушах и грациозных руках уже давно поблек и почти весь вылинял, слезящиеся замутнённые глаза уже не очаровывали своим янтарным сиянием. Но трудно было переоценить значение её личности для всех без исключения полукровных рас. Ведь именно Танэ’Ба’Сей была одной из тех, кто, ещё будучи ребёнком, застал времена Аболитии и кто всю свою жизнь защищал химер от разорения и повторного порабощения чистокровными расами. Именно Танэ’Ба’Сей была одной из тех немногих, кто пытался предотвратить и в последствии остановить междоусобную войну. Именно Танэ’Ба’Сей была одной из тех, кому посчастливилось быть знакомой с Матерью Искажений. И сегодняшние мирные переговоры были целиком и полностью заслугой Танэ’Ба’Сей.
Жрица Искажений с горькой усмешкой взглянула на чёткую границу между воинственными бивуаками и подала пра-правнукам знак, что пора отнести её в главный шатёр. Она прибыла на совет одной из первых. Обменявшись учтивыми приветствиями с уже ожидавшим начало собрания третьим советником лорда-демонида сатиром Фереспондом, Танэ’Ба’Сей с трудом заняла своё почётное место. Она с досадой вспомнила, что в этот раз демониды пригласили на переговоры одного из демонов. Обычное дело, демониды часто пользовались поддержкой демонов, ма’алаки’ же обращались к ангелам. Тем не менее ничего хорошего такой гость не сулил, ведь постороннее вмешательство в столь обострённой ситуации могло разрушить едва уловимую надежду на хрупкий мир. Танэ’Ба’Сей обречённо вздохнула. На неё нахлынула невыносимая усталость. Подобная бесконтрольная усталость всё чаще накрывала словно волной некогда гордую воительницу, должно быть из-за беспощадного ко всем старикам времени, возможно и как следствие невыносимого давления бесконечных тревог. Веки её сами собой наползли на поблекшие от прожитых Всеурожаев глаза, Танэ’Ба’Сей погрузилась в сон о временах своего столь далёкого детства. Никто не посчитал нужным разбудить задремавшую Жрицу Искажений к началу переговоров.