Корсаков отправился в душ, потом не спеша приготовил завтрак, накрыл на стол и так же неспешно съел все, что приготовил.
Еда худо-бедно отвлекала, а сейчас, прожевав последнее, он снова задумался о том, как обстоят его, Игоря Корсакова, дела.
То, что он еще ни на шаг не приблизился к ответам на вопросы Азизова, журналиста не смущало: работа идет, и всему свое время. Кстати, и Азизов, человек умный, уже намекнул, мол, чудес не ждет. Тоже понимает и состояние дел, и то, что Корсаков, человек известный, не станет попусту тратить время и деньги заказчика. И не будет он, господин Корсаков, делать этого не из глубокой своей порядочности, считал, видимо, Азизов, а потому что понимает: если что — придется отвечать и за потраченные деньги заказчика, и за потерянное время. Ну, вот так как-то…
Со стороны Азизова пока разговор шел только о соавторстве и подготовке диссертации Ойлун, а это будет сделано в полном объеме и в срок.
Беспокоил, и беспокоил сильно, вчерашний разговор с Суровикиным — начальником службы безопасности концерна Азизова. Суровикин хотел получить все, что предназначено боссу, раньше того.
Значит, главный вопрос: с чего у Суровикина такие желания?
Вариантов, конечно, много, но основных два. Первый — проверка по указанию босса. Если Корсаков согласится, и будет безропотно все отдавать Суровикину, значит, может точно так же отдавать и другим. И тогда вывод прост: будем расставаться. Как? Это уже другой вопрос, технический, второстепенный для Азизова, и жизненно важный для Корсакова.
Второй вариант: Суровикин действует втайне от своего нынешнего босса. Но тогда, у него есть уже второй хозяин, который для него стал важнее хозяина формального.
Корсаков набросил куртку и отправился курить на лоджию.
Он оперся на ограждение и с наслаждением затянулся, пробегая взглядом по дому напротив. В одном из окон видна была молодая женщина с мокрыми волосами. Из одежды на ней присутствовал один только халатик, и Корсаков знал: под халатиком — больше ничего, а в ванной комнате хозяйки — явно не муж: слишком уж довольное и хитрое лицо у этой приятной бабы!
Корсакову показалось, мысли его приняли правильное направление, как вдруг он по какой-то странной причуде подумал, что и за ним кто-то точно так же может сейчас наблюдать. Например, снайпер.
«Тьфу ты, совсем с ума сошел!» — решил Корсаков и, швырнув недокуренную сигарету, вернулся в комнату.
Вдруг ему привиделся совершенно другой Игорь Корсаков — спокойный, уверенный в себе, одетый солидно, выбритый, причесанный. И, в отличие от своего обеспокоенного двойника в потертых джинсах, тот, важный Корсаков, сидел в кресле и гнусным голосом спрашивал: а что это мы забыли про Небольсина?
А Корсакову ответить оказалось нечего: в самом деле, он только сейчас вспомнил об этом человеке, хотя переоценить возможности того просто невозможно. Во всяком случае, разговор с Небольсиным никак не будет лишним.
Познакомились они — Корсаков и Небольсин — летом 2008-го, и свело их вместе дело о фиктивном наследнике последнего российского императора, на роль которого вели «вслепую» простого школьного учителя Петю Лопухина.
Афера готовилась грандиозная, и, удайся она, образ России существенно померк бы даже в представлениях тех, кто ей симпатизировал. Сложности добавляло и то, что в историю были втянуты многие известные россияне, тонко «заряженные» на «постижение исторической правды». Тогда пришлось объединяться разным силам ради единой цели. Среди них оказались и Корсаков с Небольсиным.
После окончания дела они несколько раз виделись, потом стали только перезваниваться, но добрые отношения сохранили.
Именно к Валерию Гавриловичу Небольсину и обратился Корсаков.
Еле дозвонился: как-никак — новогодние вакации, и помощник, бравший трубку, каждый раз вежливо обещал «доложу при первой возможности». После нескольких часов ожидания Корсаков озверел и, когда помощник в очередной раз начал обещать, взорвался:
— Молодой человек, я с Небольсиным хочу поговорить не о видах на грибы в этом году, и дело мое важное, поняли?
«Молодой человек», чувствовалось, вышколен. Он все так же вежливо продолжил давать обещания, но Корсакова уже понесло, и он снова перебил:
— Дружок, ты хочешь, чтобы я до Валеры прорывался с помощью Серовой?
Наступила пауза: «Дружок» решал сложную задачу. Если звонивший прохиндей называет фамилию Серовой в таком разговоре, значит, имеет на это права. Если же он имеет права и позвонит Серовой, — а Серова это вам о-го-го — то он, «дружок», окажется в дурацком положении.