рых балканских странах, которые не знали ни феодализма, ни дворянского сословия со времени освобождения от турецкого ига. Конечно, в Китае нищета и кабала имеют такие бесчеловечные формы, какие вряд ли часто встречались и в века феодализма. Тем не менее попытка создать в Китае феодализм, да еще преобладающий, опирается не на факты, а на голое стремление оправдать сотрудничество с буржуазией. Факты за себя отомстили. В Китае не нашлось такой буржуазии или такой части буржуазии, которая согласилась бы вести революционную борьбу с феодализмом, т. е. с самой собою. Вот почему при приближении революционных войск к Сва-тоу Гоминьдан удирает, унося синее знамя под мышкой и билет Коминтерна в кармане.
Борьба за аграрную революцию есть борьба против буржуа
зии, значит, против Гоминьдана. Ни одна часть буржуазии
не поддержала и не поддержит этой борьбы. В деревне глав
ным по своей многочисленности врагом будет джентри, ку
лак, мелкий земельный собственник. Отказ от экспроприа
ции мелких эксплуататоров, кулаков, означал бы в Китае
отказ от аграрной революции. Аграрная революция в Китае -
не по Бухарину, а на деле -- есть антибуржуазная революция.
Поэтому -- и только поэтому -- провалилась схема Мартыно
ва--Бухарина. Но это и значит, что аграрную революцию завер
шит пролетариат, ведущий за собою бедняцкие массы китай
ской деревни, т. е. 80, 90 и более процентов крестьянства -
в прямой и непосредственной борьбе против буржуа, против
землевладельца, против кулака и против их политической
фирмы, Гоминьдана.
Этим определяется постановка вопроса о революцион
ной власти.
Опыт с Чан Кайши означал провал идеи блока всей "буржуазной нации" в борьбе против империализма и феодализма.
Опыт с Ван Цзинвеем означал провал блока "революционной демократии" в духе Керенского--Церетели.
Сейчас дело идет для пролетариата о том, чтобы отвоевать у "революционной демократии" бедняцкие низы города и деревни и повести их за собою для завоевания власти, земли, независимости страны и лучших материальных условий жизни для трудящихся масс. Другими словами, дело идет о диктатуре пролетариата.
18. Лозунг демократической диктатуры пролетариата и кресть
янства, если бы он был выдвинут, скажем, в начале Северного
похода, в связи с лозунгом Советов и вооружения рабочих
и крестьян, сыграл бы гигантскую роль в развитии китайской
революции, обеспечил бы совершенно другой ход ее, изоли
ровал бы буржуазию, а затем соглашателей и привел бы к по
становке вопроса о диктатуре пролетариата в условиях, неиз
меримо более благоприятных, чем нынешние. Но историю
назад не повернешь. Буржуазия отошла от революции по соб
ственной инициативе -- в обстоятельствах, выбранных ею
и наиболее благоприятных для нее. Точно так же и соглашате
ли. Так как мы боялись своевременно изолировать их, то они
с успехом изолировали нас. Это всегда так бывает -- и притом
не только в Шанхае, но и в Эдинбурге, как показывает послед
ний конгресс трэд-юнионов. Но, так или иначе, отход от рево
люции буржуазии, крупной, средней и верхов мелкой в горо
де и деревне, включая интеллигенцию, есть свершившийся
факт. В этих условиях лозунг демократической диктатуры
пролетариата и крестьянства -- при новом революционном
подъеме -- окажется слишком неопределенным и бесформен
ным. А всякий неопределенный и бесформенный лозунг в ре
волюции становится опасным для революционной партии
и угнетенных масс. Можно почти не сомневаться, что под ло
зунгом демократической диктатуры пролетариата и крестьян
ства, придав ему соглашательский характер, встанет завтра
Сталин. Было бы неправильно думать, что Сталин и Бухарин
поняли свои ошибки. Ход событий в Китае толкает их влево,
но сами они упираются и тянут вправо. Они будут и впредь
стремиться притупить задачи и прикрыть "изолированность"
пролетариата блоком с двумя последними праведниками Го
миньдана -- с женой Сунь Ятсена или с его племянником. Тако
го рода верхушечные, сейчас уже чисто маскарадные, блоки
будут, однако, требовать со стороны партии пролетариата
вполне реальных жертв в смысле отказа от решительных ло
зунгов и решительных методов борьбы. Жена Сунь Ятсена мо
жет обойтись китайской революции немногим дешевле,
чем Чан Кайши и Ван Цзинвей.
19. Если революционное движение разрастется, дальней
ший успех войск Хэ Луна и Е Тина неизбежно толкнет часть
левых соглашателей на путь "блока" с революционными сила
ми с целью овладения движением и нейтрализации его. Соглашатели смогут прийти к этой цели именно под лозунгом демократической диктатуры пролетариата и крестьянства -- для того чтобы тем вернее снова, на более высоком этапе, подчинить себе пролетариат, сузить размах движения и подготовить новое, третье по счету, крушение.
Своевременно не примененный ленинский лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства не может быть механически перенесен на третий этап, слагающийся на новом соотношении сил. Надо ясно понять, что после опыта с Гоминьданом вообще и с левым Гоминьданом в отдельности, исторически запоздалый лозунг станет орудием сил, действующих против революции. Для нас же дело идет уже не о демократической диктатуре пролетариата и крестьянства, а о диктатуре пролетариата, опирающегося на неисчерпаемые бедняцкие массы деревни и города -- о диктатуре, которая ставит себе целью разрешение наиболее неотложных и жизненных задач страны и ее трудящихся масс и которая при этом неизбежно переходит на путь социалистических вторжений в отношения собственности.
Задача компартии состоит прежде всего в создании рево
люционной армии". Надо строить регулярную красную армию
на основе фактически развертывающегося движения рабочих
и крестьян. Принцип наемничества надо заменить принци
пом правильного классового набора. Органами этого набора
должны быть профессиональные союзы и крестьянские сою
зы под руководством Советов и компартии. Надо умело и на
стойчиво включать партизанские отряды крестьян (красные
пики и пр.) в регулярные ряды. Надо правильно решить во
прос о командном составе на основе всего опыта как русской,
так и китайской революций. Из армии должны беспощадно
изгоняться эксплуататорские и контрреволюционные элементы.
Задача прокормления армий и городов ставит вопрос про
довольственной политики. Разрешение этого вопроса в услови
ях гражданской войны и блокады немыслимо без мер желез
ной продовольственной дисциплины, без овладения
продовольственными запасами крупных землевладельцев, ку
лаков и спекулянтов и без нормировки потребления в том или
другом виде.
Гражданская война на данной стадии немыслима в Ки
тае без раскулачивания кулака.
Важнейшей частью практической программы Советов
и революционных армий остаются те самые задачи, которые
оппозиция формулировала не раз, в частности, на майском
пленуме Исполкома Коминтерна292.
Земли у помещиков -- крупных и мелких -- отбирать немедленно, по мере продвижения армий или успеха местных восстаний. Реакционную бюрократию искоренять немедленно. С изменниками, контрреволюционерами, агентами Чан Кай-ши и Ван Цзинвея расправляться на месте.
24. Вопросы промышленности и транспорта встанут перед ре
волюционной властью ребром. В одной из своих бесчислен
ных речей о Китае Бухарин плаксиво жаловался на саботаж
буржуазии, которая вывозит капиталы, не оставляет оборот
ных средств и тем создает великие трудности, с которыми
не хочет-де считаться оппозиция. Никаких способов для пре
одоления этих трудностей Бухарин не предлагал. Общая же
ссылка на трудности для оправдания своей дряблости являет
ся обычным приемом оппортунизма. Совершенно очевидно,
что в условиях гражданской войны помешать буржуазии сабо
тировать хозяйство, прежде всего промышленность и транс