обязательство не вести фракционной работы. На самом деле
ни о каких наших ошибках в нашем заявлении нет и речи. Ко
гда мы заявляли 8 августа, что мы за безусловную защиту
СССР, против раскола, против курса на две партии, против ре
жима фракционности, то мы говорили не о своих ошибках,
а лишь отметали ту клевету, которая систематически на нас
возводилась и возводится. Фракционность мы объясняли,
в полном соответствии с резолюцией 5 декабря 1923 года309,
бюрократическим режимом. Бороться против фракционно
сти можно только путем борьбы против бюрократического
режима. Эту борьбу мы ведем и будем вести.
Вы пытаетесь вопрос об оппозиции поставить в плос
кость голой дисциплины. Но для того, чтобы требовать дис
циплины, надо все же и самим соблюдать элементарные нор
мы устава и партийной демократии. Между тем, эти нормы
попираются все грубее и грубее.
Начнем с простейших примеров. Стенограмма того за
седания прошлого Пленума, на котором осуждалась оппози
ция, была выпущена с исключительной быстротой. Из стено
граммы была удалена моя речь с указанием на то, будто я
не выправил стенограммы. Между тем, стенограмма была до
ставлена мне только в момент выпуска всего отчета из печати.
Я жаловался на это вам. Что вы предприняли против такого
возмутительного попрания элементарных прав и фактическо
го обмана партии? Ничего решительно.
Тов. Вуйович -- член Исполкома Коминтерна, выбран
ный конгрессом. Оргбюро ЦК ВКП постановило направить
тов. Вуйовича в провинцию, чтобы лишить его возможности
выполнять те функции, какие ему поручены мировым кон
грессом. Что это, как не вопиющий подрыв устава и дисципли
ны? Вступились вы за права члена Исполкома? Ни в малейшей
степени. Сегодня вы хотите устранить Вуйовича из Исполко
ма, чтобы задним числом прикрыть противоуставное поста
новление Оргбюро ЦК ВКП.
Вскоре после последнего Пленума ИККИ ЦКК ВКП
привлекла меня к ответственности за мое поведение на Ис
полкоме Коминтерна. Это было вопиющим нарушением уста
ва и организационной дисциплины. Это все равно как если бы
ГубКК судила меня за мое поведение на Пленуме ЦК. ИККИ
сам вынес суждение по этому вопросу. Несмотря на абсолют
ную ясность вопроса, ЦКК ВКП сочла возможным судить ме
ня за мои выступления на Пленуме Исполкома.
Кто борется против сталинского курса внутри европейских компартий, тот исключается. Все больше исключается в европейских партиях, как и в ВКП, большевиков только за то, что они разделяют точку зрения оппозиции ВКП. Исключенных объявляют ренегатами, после чего нас обвиняют в солидарности с ренегатами. Слово "ренегат" стало дешевым словом.
Чан Кайши объявлялся до вчерашнего дня союзником; Ван Цзинвей --надежным революционером; Персель -- другом. По этой самой логике революционеры, исключаемые за защиту ленинизма, объявляются ренегатами. Эта брань компро-ментирует обвинителей, а не обвиняемых.
17. Президиум Исполкома, как и Исполком, получает свои
полномочия от конгресса. По уставу конгрессы Коминтерна
должны созываться ежегодно. Значит, полномочия Исполко
му и его Президиуму даются только на год. Самовольное про
дление этих полномочий есть нарушение устава. Разумеется,
если бы война, блокада и пр. помешали созыву конгресса,
то было бы нелепо становиться на формальную точку зрения.
Но как раз во время войн и блокад международные конгрессы
собирались сравнительно правильно. Теперь же, когда реши
тельно ничто не мешает созвать правильно организованный
конгресс, вы собираетесь созвать его через 4 года после V кон
гресса, т. е. вы присвоили себе на три лишние года права, которые вам не принадлежат.
На каком основании? Одна китайская революция оправдала бы созыв в течение последнего года двух чрезвычайных конгрессов. За это время собирались конгрессы II Интернационала, конгрессы Амстердама. Только III Интернационал в эпоху величайших мировых потрясений и нарастающей опасности войны в течение четырех лет не собирается на съезд. Да и соберется ли в будущем году -- совершенно неизвестно. Разве это не вопиющее попрание устава, дисциплины? Разве это не прямая узурпация?
18. А съезд ВКП? Он не созывался уже два года. Что мешало нормальному созыву съезда? Ничего, кроме намерения сталинской фракции справиться с оппозицией за спиною партии, до съезда и без съезда. Та же причина повела к новому отложению VI конгресса. Над всеми вопросами стоит вопрос об организационном самосохранении группы Сталина. Нельзя говорить о китайской революции, об Англо-русском комитете, о нашей политике в Персии, в Монголии, в Афганистане, о расслоении деревни, об индустриализации, о политике цен, даже о Днепрострое -- потому что во всех этих вопросах в активе Сталина имеются только ошибки, шатания, оппортунистические блуждания и поражения. Сейчас нельзя говорить о вопросах международной политики, в частности о переговорах с Францией по поводу признания долгов310. В этих вопросах наделано ошибок не меньше, чем в других. И эти вопросы решались за спиною партии и обрушивались на ее голову в готовом виде. Партия знала меньше, чем мировая буржуазия. Неспособность руководства ориентироваться в международной обстановке, правильно оценить отношения между классами и между государствами вела и ведет к политике невпопад. А это нам обойдется и обходится дорого. За ошибки и промедления мы сейчас явно собираемся заплатить гораздо больше, чем можно было бы, в обмен за весьма сомнительные результаты. Особенно же нельзя говорить о внутрипартийном режиме, в котором все остальные ошибки, все политическое сползание находят свое наиболее яркое выражение. Партии приказано молчать, потому что политика Сталина есть политика банкротства. Но именно поэтому партия должна говорить. Именно поэтому оппозиция будет говорить.
19. Подготовка XV съезда есть цепь издевательств над пар
тией. ЦК, ведший в корне ложную линию по всем основным
вопросам, запрещает перед съездом критиковать себя. Чле
нам партии дается милостивое разрешение представить свои
контртезисы после того, как Сталин и Бухарин напишут свои
тезисы. Как будто дело идет в самом деле о тезисах Сталина.
Дело идет обо всей его политике за два года. Эта политика ве
дет в тупик. Эта политика дала ряд поражений и готовит еще
большие поражения впереди. Но нет. Никто не смеет гово
рить об этой реальной, фактической, действительной поли
тике за два года. Платформа оппозиции дает этой политике
всестороннюю оценку. Именно поэтому платформа объявля
ется незаконным документом. Членов партии подвергают
обыскам, исключению и всяким материальным репрессиям
за распространение платформы, критикующей ЦК за два ме
сяца до съезда.
Самовольная отсрочка съезда на год, запрещение дискуссий, давление на членов партии государственными средствами, лишение куска хлеба ленинцев, не желающих стать сталинцами, -- все это не нарушение дисциплины, все это в порядке вещей. А протест против этого, борьба против этих гнусностей есть нарушение дисциплины и продолжение фракционной работы. Нет, жалкими бюрократическими угрозами нас не запугаешь.
20. Партийный режим -- самая опасная из всех опасностей.
Потому что он парализует главную силу сопротивления вра
гу -- авангард пролетариата.
Если у солдата связаны руки, то главная опасность -- не враг, а веревка, которая связывает руки солдата. Нынешний режим связывает инициативу и самодеятельность партии. Это самая непосредственная, самая острая опасность, ибо она ослабляет партию перед лицом врагов.
21. Членам партии великодушно разрешается представить
свои контртезисы. После этого они будут напечатаны в дис
куссионном листке. Это будет в лучшем случае за 3--4 недели
до съезда. Потом дискуссионный листок будет послан туда, ку
да Секретариату заблагорассудится его послать. Тем временем
идет подготовка партийных конференций, которые должны
определить состав съезда. Так называемая "дискуссия" будет
объявлена тогда, когда съезд будет уже фактически избран -
в составе назначенных Сталиным секретарей. Трудно представить себе более возмутительную игру с партией! Вся эта механика насквозь проникнута духом узурпаторства. Кто против нее не борется, тот не достоин звания большевика. Мы будем бороться до конца.