Группа студентов ИКП имела недавно беседу с Молотовым. "Красные профессора" предложили форсировать дискуссию с правыми, назвать их по имени, выступить в печати и пр. Эта группа извне поддерживается молодыми "левыми" -- Костровым, Фалкиным440, Ломинадзе.
Молотов возразил против немедленного выступления. "Не нужно спешить. Ни в коем случае не называть фамилий. Нужна энергичная борьба с теми, кто не видит классов, тащит партию назад" и пр. Однако фамилий называть не следует.
Особенно Молотов много говорил о московской организации, об Угланове. Последний зажимает -- "самокритику", ведет откровенно агрессивную правую политику и пр. Снять его трудно. Молотов сообщил, что на Угланова поданы заявления от второго секретаря Бауман [ского] райкома и от секретаря МК ВЛКСМ Васильева, в которых последние сообщают, что Угланов вел с ними "фракционные" разговоры относительно того, как нужно им держаться по отношению к их "левым" шефам.
В заключение Молотов сообщил, что нужно готовиться для борьбы с правыми, но в то же время указал, что не нужно спешить, форсировать и пр. В частности, нужно одернуть "Комс[омоль-скую] правду" за ультралевый тон и поставить туда комиссара.
Что касается П[олит]б[юро], то Молотов сообщил, что правых там сейчас только 3 -- Рыков, Бухарин, Томский. Все остальные, в частности Калинин, по всем вопросам голосуют против правых.
[Сводка]
КЛАССОВАЯ ПОЛИТИКА ИЛИ БЮРОКРАТИЧЕСКИЙ НАЖИМ
После хвастливых заявлений на XV съезде: "Оппозиции теперь крышка", нынешние руководители партии снова заговорили об оппозиции. О ней говорят передовые "Большевика" (No 16), "Правды" (No 215--216), речь Угланова, Молотова, резолюции пленума Московского Комитета и пр.
На опыте прошедшего полугодия многие рабочие коммунисты убедились в правоте ленинской оппозиции. Сочувствие оппозиции растет, но внутрипартийный режим еще не позволил
этим настроениям вылиться наружу, они пока подспудны, но и в таком виде они внушают страх аппаратчикам. Вот отсюда и возникает очередная "проработка" оппозиции.
С методами этой проработки мы уже знакомы в течение нескольких лет: это ложь, клевета, украшение и извращение фактов. Все это рассчитано на короткую память, на легковерие партийцев. К счастью для нашей партии, такие методы действуют уже не с прежней силой. Партия и рабочий класс добиваются правды о подлинных взглядах оппозиции, и мы сделаем все возможное, чтобы эту правду довести до них.
Мы не будем также останавливаться на вздорных обвинениях оппозиции в меньшевизме в то время, как вся мировая буржуазия и социал-демократическая печать солидарны с нынешним руководством в борьбе против оппозиции ("Форвертс" пишет, что политика ВКП приближается к политике II Интернационала, съезд II Интернационала выражает надежду, что на следующем его съезде будут присутствовать представители ВКП, американские буржуазные газеты считают исключение оппозиции самым радостным событием истекшего года, Чембер-лен, публично одобряя исключение Троцкого, жалеет только, что его "не подвели к стенке" и т.д., и т.д.). Мы не останавливаемся на этих заявлениях потому, что их вздорность сегодня уже ясна всем.
Авторы передовиц упирают еще на один, тоже довольно затасканный довод: оппозиция-де за чрезвычайные меры, за возврат к военному коммунизму, против смычки. На этом аргументе мы остановимся подробнее.
II
Еще на XII съезде (в 1923 г.) т. Троцкий первый выдвинул вопрос о "ножницах", угрожающих смычке. В течение последних лет оппозиция постоянно указывала на отставание промышленности, на недостаток, плохое качество и дороговизну промтоваров. Оппозиция говорила о необходимости быстрого развертывания промышленности в интересах смычки рабочих и крестьян.
Ленинская оппозиция в отличие от большинства ЦК не только говорила вообще о смычке. Она в то же время подчеркивала и выдвигала основной ленинский лозунг: "Прочно опираясь на бедноту, уметь достигать соглашения с середняком, ни на минуту не отказываясь от борьбы с кулаком."
Оппозиция показывала, с какой частью деревни нам нужна смычка, а против какой ее части неизбежна борьба. Этот лозунг пришелся не по вкусу тем элементам партии, которые, по словам "Правды", хотят жить в мире с кулаком. На XV съезде Моло
353
тов назвал его "издевательством над Лениным" при молчаливом одобрении всего съезда, в том числе и Сталина, который только через шесть месяцев в ответе таинственному т. С. соблаговолил взять этот лозунг под защиту.
Смыкаться со "всем крестьянством" нельзя. Можно и нужно добиваться смычки с беднотой и середняком (а смычка эта на деле должна прежде всего заключаться в росте промышленности, в производстве дешевых и доброкачественных товаров), но тогда нельзя отказываться от борьбы с кулаком. Наоборот, можно жить в мире с кулаком, но это будет куплено ценой отказа от защиты интересов бедноты, ценой размычки с беднотой.
Первый путь -- это путь Ленина, путь ленинской оппозиции. Второй путь -- это путь перерождения, путь термидора. Нынешнее руководство мечется между ними и этим подрывает хозяйство, подрывает и смычку.
III
Ленинская оппозиция действительно считала необходимым усиление нажима на кулака для более быстрого развертывания промышленности и для подлинного укрепления смычки.
В 1925--[19]26 гг., когда наметился рост кулака, оппозиция предлагала усилить обложение кулацкой верхушки деревни. В 1927 г., когда кулак вырос и угрожал срывом хлебозаготовок, оппозиция предложила чрезвычайный принудительный заем у кулацкой верхушки. Тот заем позволил бы обойтись без нажима на середняка, без запрещения хлебной торговли, словом, без тех чрезвычайных мер, которые, несомненно, ухудшили отношения с середняком. При проведении такого займа нужно было опереться на массовую организацию -- на "союз бедноты" -- и этим избежать перегибов, административного нажима на середняка и пр.
На XV съезде Молотов заявил, что тот, кто предлагает принудительный заем -- враг союза рабочих и крестьян, а Сталин с места крикнул "правильно". Через два-три месяца эти горе-руководители проводили фактически принудительный заем и принудительное изъятие хлеба не только у кулака, но и у всего крестьянства. Эти меры проводились не через массовые организации крестьянской бедноты, а через бюрократический аппарат, неизбежно искривляющий классовую линию.
Подлинный враг союза рабочих и крестьян не тот, кто предлагает принудительный заем у кулака, а тот, кто боится своевременно провести этот заем, упускает время, подводит народное хозяйство к кризису, а потом вынужден бить уже не только по кулаку, но и по середняку и бедноте.
IV
Ленинская оппозиция делала ряд предложений, которые позволили бы избежать кризиса, а следовательно, и обойтись без чрезвычайных мер. Когда после ряда лет неправильной хозяйственной политики нынешнее руководство прибегло к этим мерам, оппозиция подчеркивала, что это не нормальная политика, а дорогая расплата за допущенные ошибки.
В то же время оппозиция говорила, что административный нажим ничего общего с серьезной классовой политикой не имеет, и что для успешной борьбы с кулаком нужен не нажим милиции, а прежде всего активность и организованность деревенской бедноты.
Когда этой весной оппозиция говорила о левом зигзаге, она меньше всего имела в виду "чрезвычайные меры". Левый зигзаг мы видели в том, что руководство заговорило о правой опасности, о кулаке, который сорвал хлебозаготовки, что был поставлен (больше на словах и на бумаге) вопрос о колхозном и совхозном строительстве, была изменена избирательная тактика компартий на западе.
Поворот направо июльского пленума заключается совсем не в отмене чрезвычайных мер.
Июльский пленум не только "отменил" чрезвычайные меры, но заодно отменил и индустриализацию страны, заявив, что промышленность развивается чересчур быстро. Пленум повысил цены на хлеб и даже не поставил вопроса о реальной зарплате рабочих. Опираясь на решения июльского пленума, Рыков поднимает вопрос о пересмотре всей хозяйственной политики последних лет (слишком, мол, быстро индустриализировали). Вот почему мы говорим, что пленум резко повернул направо.
"Правда" от 15 февраля, говоря о хлебозаготовительных трудностях, начинает с того, что "вырос и окреп кулак". Здесь дана классовая постановка вопроса. "Правда" от 15 сентября говорит о том, что в стране нет никаких классовых противоречий, которые тормозили бы хлебозаготовки. О кулаке даже не упоминается, его как бы не существует. Сравнение этих двух передовиц -лучший показатель поворота вправо, проделанного на июльском пленуме и после него.