227
Вы зря убеждаете меня, что наши молодые товарищи -- преданнейшие бойцы. Отзовисты тоже были преданные бойцы, что не помешало Ленину и ленинцам на них обрушиться. Наше положение не позволяет нам мягкости; если кто считает мою позицию неверной, пусть обрушится на нее с полной энергией. Если его полемика будет идейной, а не распространением сплетен или литературным зубоскальством, то она будет полезна и для оппозиции и для меня.
Теперь к вопросам по существу. Начну с разногласий по внутренним вопросам. Я неоднократно утверждал без всякой дипломатии, что в оценке русских вещей Л. Д. [Троцкий] и я стоим на одном фланге, а ряд молодых на другом. Мое убеждение опиралось на факт признания Л. Д. [Троцким] наличности левого сдвига, признания, что он открывает путь к реформе партии и сов[етской] власти без больших потрясений, признания различий между центром и правыми и, наконец, необходимости поддержки левого шага центра. Заявление Л. Д. [Троцкого] конгрессу и его "Что дальше?"289 содержат все эти положения, что дало мне возможность подписать заявление Л. Д. [Троцкого]. Но я не скрываю, что ряд писем и фактов вызывает во мне сомнения. Вот у меня письмо Л. Д. [Троцкого] от 20 июля290 полученное только теперь. В этом письме я читаю: "Первое время я опасался некоторой ультралевизны по отношению к левому сдвигу... Но этой ультралевизны я не нашел. Правда, некоторые товарищи жаловались на ультралевизну, но жалобы исходили от тех одиночек, которые сбились с ног и тянут вправо". Я не знаю, с чьей [ноги] я сбился, тянул ли я вправо, но я знаю, что послал Л. Д. [Троцкому] письмо тов. В. Эльцина, одного из лучших наших товарищей, утверждающего, что термидор совершился.
Передо мной лежит письмо тов. Нечаева, выдающегося питерского работника, от 8 августа, в котором он пишет черным по белому, что "с таким правительством (он говорит о теперешнем сов [стеком] правительстве -- К. Р.) у нас не остается ничего общего и с ним у нас только борьба".
Тов. Дингилыптейн291 заявляет в письме к тов. Смилге от 17 июля, что "между нами и децистами не должно быть никаких разногласий". Тов. Рубашкин, молодой, но видно прекрасный вдумчивый ссыльный рабочий, пишет Глинскому, что его одолевают сомнения на счет нашей линии, что он начинает клониться к тому, что Сапронов прав. Я назвал четырех товарищей, наверное, не наименее сознательных из нас. Каждый из нас получил десятки писем, утверждающих, что никакого левого сдвига нету, из целого ряда мест есть сообщения о росте децистских настроений в наших рядах. Некоторые я могу проверить. Как можно в таком положении утверждать, что у нас нет опасности ультра
левизны? Как можно в таком положении не бороться с полной энергией с этой опасностью? О такой борьбе со стороны Л. Д. [Троцкого] мне ничего не известно. Недостаточно писать правильные заявления, подписываемые "за" часто товарищами, не стоящими на той самой точке зрения. Надо прямой борьбой с этими настроениями, разъяснение их несовместимости с нашей позицией292. Не понимайте меня так, что я исключенным считаю положение, в котором надо будет сказать: что термидор совершился со всеми вытекающими отсюда последствиями. Тогда, если не возникнут новые разногласия, мы объединимся с децистами, которых считал и считаю стойкими пролетарскими революционерами. Но пока мы не пришли к выводу, что положение настолько изменилось, что основные идеи нашей платформы неверны, так долго надо бороться за эту основную линию293, бороться с недопустимым положением, когда люди пишут в частных письмах одно, а в публичном заявлении подписывают другое. Децистское поветрие в наших рядах угрожает всей работе большевиков ленинцев в партии. Легче плюнуть на эту официальную партию, в собственном кружке говорить самые революционные вещи, чем пробивать себе путь сквозь все затруднения в партию. Так же само, как Ленин не мог бороться с ликвидаторами294, не борясь с отзовистами, так же само нельзя бороться с правыми и центром, не борясь с ультралевыми.
Но для того, чтобы бороться с ними надо видеть действительность. Утверждение Л. Д. [Троцкого], что мы можем поддерживать левые шаги центра только критикой, неверно. Уже теперь, а тем больше в будущем будут сотни случаев, когда поддерживать их придется не только критикой, но прямо идя на сделки в ячейках, в движениях, а, быть может, без сделки. Вы вводите различия между центристской массой и центристскими вождями и думаете, что я обращаю внимание чересчур на вождей. Я с Вами вполне согласен, что, вероятно, большинство вождей центра окажутся в решающий момент на стороне правых. Но это не изменяет факта, что утверждение, что уступки можно делать только центристским массам, а вождям -- никогда, есть фраза, бьющая прямо в лицо ясно формулированным положениям Ленина. Идейных уступок нельзя делать ни центристским массам, ни его вождям; практические же допустимы. Прочтите внимательно в "Детской болезни"295 у Ленина в главе "О компромиссах", вспомните, что мы отвечали Рут Фишер, когда [она] говорила, что единый фронт допустим только снизу, никогда сверху.
А теперь о правой опасности. Мы в прошлом делали правые и левые ошибки. Я читал письмо Л. Д. [Троцкого] Белобородову, в котором он дает очень неполную историю этих наших правых ошибок в прошлом. Главная наша ошибка это нерешительность
229
в выдвигании рабочего вопроса, нерешительность в прорыве на фабрики, следы которой видны и теперь. Укажу только на факт, что во всех документах Л. Д. [Троцкого], обращенных к конгрессу, рабочий вопрос почти не упоминается, хотя ясно, что левый курс не находит сильного отзвука в рабочих массах именно потому, что не предлагает и не проводит улучшения в положения рабочего класса. Как обстоит теперь дело с правой опасностью? Отошли зиновьевцы, отошли те из наших товарищей, которые колебались, может отойти еще один, другой: колеблющегося слоя у нас нет. Обстановка такая, что его быть не может. Если бы левый курс вызвал бы подъем в партии, массовые иллюзии, то была бы опасность справа, опасность затирания грани между центром и нами. Самая характерная черта положения и опасность его, что рабочие не взяли левого курса в свои руки, не раздвинули его рамок. Почему? Потому что верят в него? Нет, потому, что не верят. Не с иллюзиями левого курса надо бороться, хотя они могут быть у одного или другого лица, а с запуганностью массы. Вот как выглядит действительность, которую надо видеть. Вы правильно поняли меня, предполагая, что я боюсь возникновения известных теоретических ошибок. Они есть и в Вашем письме, когда спрашиваете меня, с какими партиями или с какими организациями я думаю создать в Китае демократ [ическую] диктатуру. Если бы Вы внимательно прочли в XI т. ч. 1 Ленина стр. 217 -- 234 ст. Л[енина] "Цели борьбы пролетариата в нашей революции", то Вы бы этого вопроса не ставили. Вы повторяете старые аргументы тов. Троцкого против Ленина, на к[о]т[орые]. Ленин ответил. Я надеюсь, что Вы прочли у т. И.296 мой набросок о демокр[ати-ческой] диктатуре и убедились в том, что Ваш вопрос неправилен. Но я спрашиваю, случайно ли то, что Вы убежденный большевик-ленинец, пошедший в ссылку за свои убеждения, пытающийся всеми фибрами своей души разобраться в вопросах нашей борьбы, в стержневом вопросе большевизма ставите вопросы на которые ответ дал уже Ленин? В заключит [ельной] главе своей работы о демокр [атической] диктатуре я в нескольких словах сказал, почему реальной опасностью считаю возникновение у нас на левом фланге -- ревизионизма. Тут добавлю еще частную, но немаловажную причину. Неверно, что наши кадры хорошо знают Ленина. В основном наши кадры -- это люди от 20 -- 30 лет т. е. люди Октябрь [ской] револ[юции] Полное собрание сочинений Ленина доступно с [19]23 -[19]24 г. Это были годы бешеной борьбы против нашего вождя Л. Д. [Троцкого]. Чтобы бить его за то, в чем он был прав, противники обстреливали его предварительно тем, что писал Ленин против него, когда он (Л. Д. [Троцкий]) был неправ. Появилось письмо к Ольминскому, соответствую
щая глава из "Нового курса"297, после -- заявление с признанием неправоты. Не будучи в состоянии справиться со всеми этими противоречиями, наш кадр отмахивается от этой борьбы, не продумывая их. Теперь наблюдаются новые колебания; ряд товарищей прямо договаривается до положения, что Ленин был неправ в оценке движущих сил русской революции. Это факт, такое течение среди нас есть. Оно угрожает основам нашим, и с этим течением нельзя не бороться, если хочешь быть большевиком-ленинцем. Наши разногласия по кит[айским] делам эти вопросы поставили. В начале этой дискуссии я хотел ее избегнуть. Еще полтора месяца тому назад я предлагал ее прекратить. Теперь уже нельзя. Мы должны знать, что есть наша основа. Вот все. Многих товарищей это "все", которое больше чем достаточно -- очень пугает. Чтоб оно хорошо действовало на мое состояние, утверждать не могу, но на то мы и большевики-ленинцы, чтобы не пужаться, а пробиться и через идейные затруднения. Надо только твердо помнить о том, что нас объединяет, и то, что в неслыханно трудном положении, в котором мы находимся, самая важная вещь сплоченность на основе ленинизма. Ленинизм необходимо всегда заново завоевывать. На днях только читал письмо Лассаля к Бисмарку298, я еще раз прочел ряд замечаний об истории германской с[оциал]-д[емо-кратической], которые Ленин бросил вскользь в борьбе с ликвидаторами. Они содержат коммунистическое] освещение истории германского раб[очего] движения, которого не сумел дать мой любимый учитель Меринг. Вот, казалось мне, что хорошо знаю Ленина, а открыл в нем новую золотую жилу. Поверьте, дорогой тов. Абрамский, надо читать Ленина, вдумываться ежедневно. Это лучшее, что ссылка может дать и это должно облегчить решение всех наших спорных вопросов. Сердечный привет.