Какая все-таки благодать этим мужикам! Чуть что где-то зашевелилось, только свистни. Да и самообслуживание у них максимально упрощено…
Женя, остановившись в дверях, уставилась на нее с удивлением.
— Тебя будто только что оттрахали, — мимоходом определила многоопытная подруга.
Ксения кивнула.
— Мой экзаменатор по английскому…
Женька неопределенно хмыкнула, сняла сумку, которая болталась у нее на плече и села в кресло. Ксения протерла глаза, подошла к окну и выглянула наружу. Уже темнело, хотя солнце еще не село — небо светлое, со стороны запада чуть розоватое. Деловито позванивали трамваи. Улица была еще многолюдна.
— Ты что, завалила?! — дошло, наконец, до Евгении.
— Скорее всего, да.
Ксюша вернулась к кровати. Сетка качнулась с шорохом и позвоном: вниз — вверх-вниз.
— Откуда у вас такая допотопность? — невольно отвлеклась Женька.
— Школа бедная. А мне нравится. Я люблю все старинное.
— Здесь не мешало бы сделать евроремонт. — оглядывая комнату хмыкнула Женька.
— Ну да, евростандарт, — усмехнулась Ксения.
— Ну да, нам стандарты не по душе, а в институт, вслед за стадом, это как?
Ксюша вздохнула.
— А я и не жалею, что провалила. Поступала то, не знаю зачем…
— Глупости, — оборвала подруга. — Я поговорю с пончиком, если он не смотал в свою резиденцию. Туда не достучаться. Не депутат, а тайный агент. Если кто и отзовется, плетут ни весть что. Начинаешь думать, что у тебя что-то с головой или набрал психушку. Я, конечно, дурака сваляла. Надо было сразу твою фамилию внести в счет. А когда эти козлы отвалятся, с них уже ничего не возьмешь…
— Не надо, — остановила ее Ксюша. — Не хочу учиться….
Женька поймала сумку за ремешок и, принявшись копаться в ней в поисках сигарет, добавила, известное из школьной программы:
— А хочу жениться…? Ладно, как-нибудь, определимся. Хочешь? — она протянула Ксении курево, но та отрицательно мотнула головой.
— Ну, тогда другой вариант, — Женька выставила на тумбочку, из той же сумы, бутылку водки.
Ксения округлила глаза.
— Что это?
— Шампанское. Пончик купил, обмывать студенческий, правда сам куда-то потерялся, на радость. Ну, я и обменяла ее на Столичную. Не люблю шампанское. От него голова болит. Хотя там вроде и болеть то нечему… Закусь то какая-нибудь есть?
— Не поняла! — еще больше удивилась Ксения. — Ты что, уже зачислена?! Еще экзамены не кончились…
Женя показала из сумки уголок синенькой корочки и тут же сунула его обратно.
— Ну ты даешь! — ахнула Ксюша.
— Естественно… Цели надо добиваться всеми местами, — назидательно добавила та.
— А что без радости то?
— Так чему радоваться? Все равно, что тебе вручили лопату, которой надо рыть канаву. Размером в пять лет. И рыть-то еще зачем, непонятно. Так что неизвестно, кому повезло… Ну так найдется у вас что-нибудь?
— Надо спросить у Розы. Она тут как раз кашеварит.
— Роза! — рявкнула Женя, не дожидаясь ее случайного появления.
Раскосая красавица явилась немедленно. У нее оказались даже соленые огурчики с жареным картофелем. Нашлись и три стакана. Расположились вокруг тумбочки.
— У вас что, в ауле, тоже картошку мнут с огурцами? — хрумкая корнишон поинтересовалась Женя.
Роза устроилась поудобнее на краю своей кровати и улыбнулась.
— Я же из северного Казахстана. Там интернационал. Я и училась в русской школе… Мне только чуть-чуть.
Женька, не слушая заявку, налила всем поровну. По полстакана.
— Выпьем и пойдем на дискотеку, — объявила она Ксении, ставя бутылку на тумбочку.
— Куда?
— В Стрельну. Там контингент подходящий, — подмигнув Розе, Женька в несколько глотков опорожнила стакан, схватила огурец и захрустела, зажмурившись то ли от отвращения, то ли от удовольствия.