Еще одна, но уже чисто платоническая привязанность, тоже принесла боль. Читая о резвом "златокудром ангеле" сестренке, Фродо заранее предвидел это. Сам же автор начал прозревать, только когда Нинель, по злому капризу судьбы, до беспамятства влюбилась в его бывшего одноклассника Крысенка Криса. Ругая себя за то, что сам же их познакомил, Алехо вынужден был смириться. И оказавшись в роли главы семьи после смерти деда, скрепя сердце, дал согласие на брак.
Образ деда автор вывел с искренним покаянием и болью. Этот властный и порой даже деспотичный старик, наверное, был единственным, кто искренне любил Алехо. Он фактически заменил ему отца, которого тот лишился в раннем детстве. Капитан императорского флота без вести пропал в тропических широтах, где намеревался утвердить власть короны среди дикарей-людоедов и прославить очередным подвигом род де Кальве. Сыну от него остался только портрет в галерее и несколько смутных детских воспоминаний. А дед, несмотря на занятость семейными делами и государственной службой, всегда был рядом. Иногда даже находил время и правильные слова для непутевого внука, которые тот обычно пропускал мимо ушей. И до последних своих дней он оставался стеной, за который всегда можно было укрыться.
Свое увлечение вольнодумством автор описал с ядовитым сарказмом, не жалея ни себя ни "товарищей по борьбе". Красочно изобразил страх и растерянность "карбонариев", попавших в лапы тайной полиции, а капитана де Моро ( названного в исповеди лейтенантом Морисо) вывел циником и негодяем. Спасать Алехо от этого страшного человека опять пришлось деду, что окончательно подорвало здоровье старика. Стена, в которой часто видел помеху свободе, в одночасье рухнула, оставив один на один с враждебным миром.
Взвалив на себя бремя главы семьи, Алехо честно пытался его нести, но незнание человеческой природы, вскоре привело к новым ошибкам. Дав согласие на брак сестры, он позволил зятю принять фамилию и титул де Кальве. А потом согласился на его участие в семейных делах. И очень скоро стал замечать, что Крысенок старается прибирать к рукам бразды правления. А потом, словно чертик из табакерки, опять объявился Морисо. Теперь допросы почему-то происходили только на конспиративных квартирах. Заявляя про какие-то вновь отрывшиеся обстоятельства, он снова угрожал тюрьмой и конфискацией имущества. Защищать Алехо уже было некому, и, пребывая в панике, он легко поддался на уговоры сестры и зятя.
Согласившись разыграть из себя душевнобольного, Алехо надеялся избежать преследований, а имущество семьи до лучших времен переходило к опекунам – сестре и зятю. Организованный Крисом медицинский консилиум во главе с неким магистром Гальвине, факт безумия единогласно подтвердил. Но бюрократическая машина работала, как всегда, неторопливо. И когда до официального признание его недееспособным оставалось несколько дней, Алехо вдруг осознал, на какую жалкую участь себя обрекает. Крысенок, убежденный в том, что уже своего добился, позволил несколько фраз, из которых стало понятно, что ждет его в недалеком будущем.
Финал Фродо читал, пребывая в каком-то раздвоенном состоянии. Казалось, он одновременно читатель, автор и зритель:
" … Ну вот и все! Через два дня, я уже официальный сумасшедший. А пройдет еще немного времени, и мнимое душевное расстройство в одном из закрытых лечебных заведений превратят в настоящее. В этом моему дорогому зятю наверняка поможет Гальвини. Не знаю, магистр ли он на самом деле, но даром проникать в головы людей этот проходимец обладает. А мне остается лишь вспоминать, как в юности фантазировал достойную потомка славного рода кончину. Мечтал, погибнуть, сражаясь с толпой кровожадных дикарей, как отец, как прадед пасть под имперским знаменем на поле брани, или на худой конец мирно уйти седым старцем ученым, успев дать имя де Кальве нескольким формулам и физическим законам. Доживать свой век в сумасшедшем доме в планы никогда не входило…
И все же у меня еще есть один день, а точнее вечер! Сестрица с муженьком отправились на ежегодный бал в императорском загородном дворце, а я ухожу в ночь с сумкой полной фамильных драгоценностей и документов. Слуги еще видят во мне хозяина. А ищейки подкупленного зятем Мориса, вряд ли будут вести в такой ненастный день слежку. Судьба, прижав к стене, все-таки предоставила для спасения крохотную шелку. Шанс мизерный и безрассудный, но это последнее, что мне осталось…