Но даже после отцовского наказа душа двадцатишестилетнего Николая была в смятении перед таким поворотом его судьбы, хотя и ожидаемом…
А посмотрите на нынешних претендентов на пост президента России. Сколько их, известных и совсем нам незнакомых толпою стоит у дверей президентских, жаждая «порулить» Россией и наивно полагая, что дело сие всякому из них по плечу.
Из архива моей памяти
Воспоминание детства… В каждое послевоенное лето я гощу в городе у деда Ивана и бабушки Марфы со стороны отца. Город этот — большая узловая станция Буй, через которую идут поезда на Урал и в Сибирь, в Москву и Ленинград. Там всегда много людей и всего интересного. Мы с моими городскими приятелями, а особенно с нашим соседом Гошкой Царевым каждый день бегаем на станцию. Нас больше всего привлекают товарные поезда с разбитой военной техникой, которую, мы это знаем, везут в переплавку на уральские заводы.
На открытых платформах этих эшелонов обгорелые танки, искореженные машины, артиллерийские орудия, груды разного лома. Но для нас все это интересно и мы лазаем по платформам, обследуя каждую, достойную нашего внимания машину.
Вот на платформе стоит разбитый немецкий танк. Мы с каким-то страхом забираемся внутрь его. Но там ничего страшного нет. Только грязные от копоти борта, на которых узкими полосками выступают какие-то белые таблички с черными нерусскими буквами на них.
…Там же, на станции, мы увидели однажды пленного немецкого солдата. В длинной шинели с поднятым воротником он стоял у большого ящика с отбросами и тщательно копался в его содержимом. Вид его был жалок, но жалости мы к нему не испытывали. Впрочем, ненависти тоже.
…На обратном пути со станции мы заходим во двор бывшей школы, а сейчас военного госпиталя. На крыльце и в садике бело от рубах ходячих раненых. Среди них у нас есть много знакомых. Они расспрашивают нас о чем-то. Потом просят сбегать то ли на вокзал, то ли на маленький рынок рядом со станцией и мы, сломя голову, мчимся выполнять поручение.
…Вечером приходит с работы брат отца дядя Коля и мы с ним опять идем на вокзал. Только теперь совсем по другому делу… Возвращаются домой фронтовики и дядя Коля, сам недавно вернувшийся с войны, почти каждый день ходит на вокзал посмотреть, кто из его друзей уцелел и вернулся. Он всегда берет меня с собой. Дядя Коля хороший гармонист и часто мы несем на вокзал его трофейную гармошку — голубое перламутровое чудо.
На вокзале полным-полно военных. Сплошные гимнастерки, погоны, фуражки. Таким я его и запомнил — вокзал сорок пятого года. Я не знаю, многих ли друзей своих встретил в те дни дядя Коля, но помню, что такие встречи были. Тогда раздавались звонкоголосые веселые переборы. Вокруг нас тут же собиралась большая толпа народа, и долго в такой вечер плясали и пели фронтовики, счастливо смеялись и плакали дождавшиеся своих отцов, братьев и сыновей горожане.
Вспоминая это, я думаю, что дядя Коля, приходя со своей трофейной гармошкой на вокзал, не просто играл плясовую. Он делал еще более ощутимей этот великий праздник солдатского возвращения с войны. Для себя, для своих друзей, для всех, кто был тогда на вокзале.
…Однажды в кругу друзей мне довелось рассказывать о своей службе в воздушно-десантных войсках, о парашютных прыжках с аэростата и с различных самолетов, об учениях и марш-бросках, об отцах-командирах и в том числе, конечно же, о нашем командующем в те годы генерале Василии Филипповиче Маргелове.
И мои друзья мне посоветовали обо всем этом написать. Особенно о генерале Маргелове. ВДВ, как говорится, «войска дяди Васи».
Я долго размышлял: ну много ли о командующем целым родом войск может рассказать рядовой солдат или сержант? Но потом все же решился: сильная личность всегда оставляет след в памяти любого человека, который на своем жизненном пути ее, эту личность, когда-нибудь встретил.
В архиве моей памяти сохранилось несколько случаев, когда я видел генерала Маргелова, да еще несколько легенд, ходивших о нем среди солдат. О них-то я и решаюсь поведать…
…В армию меня призвали 4 июля 1956 года, когда впервые, пожалуй, была нарушена традиция осенних призывов. Но на то была причина: прямо с призывных пунктов многих из нас в тот год в воинских эшалонах везли на целинные земли Казахстана, где предстояло убирать небывалый по тем временам урожай.