Взглянув в последний раз на огромного зверя, полковник прицелился и нажал курок.
…Туманный лес не кончался и надежды выбраться из него таяли с каждой минутой. Серегин давно уже понял, что попал в некую пространственную ловушку, иначе он бы давно выбрался. О туманах всезонного масштаба он никогда не слышал, да и вряд ли такие вообще существуют, поэтому в голову лезли самые фантастические объяснения, которые ничем помочь не могли и полковник это прекрасно понимал. Теперь он даже не шел, а скорее брел среди диковинного леса исключительно за счет волевых усилий, которые давали ту последнюю причину, чтобы не упасть и не ждать своей участи. Да, с горькой усмешкой подумал полковник, то, что представлялось обыденным даже для мало-мальски опытного ходока обернулось нескончаемым кошмаром. Изуверская гримаса судьбы предстала Серегину и в очередной показала, как могут в одночасье рухнуть все планы и чаяния. Дрожь пробирала Серегина, когда он представлял, что пройденное и пережитое привело не к намеченной цели, а сюда, в эту мглу, стоявшую уже поперек горла. Настал момент и в измученный разум полковника закралась мысль, будто вокруг уже вовсе не Зона, а его собственная преисподняя, в которой ему суждено вечно скитаться в бесплодных поисках выхода, которого нет. И если бы не способность сохранять остатки здравомыслия в любых ситуациях, то подобная версия могла претендовать на звание основной, пускай смотрелась чистой воды безумием. За этими мыслями военный не сразу заметил, что видимость значительно улучшилась и предметы, доселе скрытые мглой в какой-то паре десятков шагов, теперь стали различаться уже с дистанции в сотню метров. Более того, впереди отчетливо просматривался обычный лес, свойственный этим широтам. Как только замеченная особенность попала в поле зрения полковника, то его буквально захлестнула неописуемая эйфория и он чуть не бросился туда, где не было Тумана, зато есть знакомая ему Зона, которая за столько лет стала чем-то родным. Детекторы молчали, поэтому Серегин не опасался аномалий, но замедлить шаг ему помешали не они. Вся земля кругом задрожала, сотрясаемая чем-то тяжелым, и полковник снова воспользовался одним из высоченных деревьев, запрыгнув за вздыбленную огромным корнем землю. Когда военный выглянул, то просто ошалел. В нескольких десятках метров из бледной пелены вышли особи существ, одного из представителей которых Серегину пришлось недавно застрелить, а их размеренный, величественный шаг производил неизгладимое впечатление. Среди них встречались и такие индивиды, которые минимум в полтора раза превосходили монстра, павшего от пуль полковника.
"Так то был всего лишь подросток?"
– онемел Серегин.
Стая – или как ее лучше назвать? – состояла минимум из дюжины существ, чье урчание и клокочущие звуки отчетливо слышались за сотни метров вокруг. Рисковать бежать полковник не стал; кто знает, насколько чувствительна их сенсорика, однако затаенно и с придыханием, Серегин наблюдали за ними. И все же, не смотря на страх, который внушала стая существ, даже он уступал неподдельному восхищению их мощи. Постепенно существа растворялись в белене и когда последний из них скрылся, полковник выждал еще несколько минут, прежде чем выйти из своего импровизированного укрытия и направиться к лесу. Когда же он, наконец, уже подходил к опушке, то заметил, что мгла расселась, открыв полковнику привычную для него Зону. Ему захотелось увидеть причудливые деревья, среди которых он бродил долгие часы, но обернувшись, застыл, как в копаный. Позади него не было никаких огромных деревьев с их спутниками в виде усеянных шипами кустарников – лишь простая степь с редкой уродливой порослью. Почувствовав, как отвисает челюсть, Серегин еще некоторое время не мог отойти от увиденного, пока не вспомнил про аппаратуру. Без особого удивления, полковник обнаружил, что она работала как ни в чем не бывало и тогда по своему навигатору удалось определить свое точное положение. Высвеченные координаты на экране навигатора свидетельствовали о местонахождении в двух километрах северо-восточней точки, куда ему следовало попасть, хотя полковник шел с южного направления. За пройденное в Тумане время он просто физически не мог пройти столько, чтобы очутиться здесь и данное откровение поистине шокировало.
– Где же я был? – спросил Серегин. Зона ответила песней радиоактивного ветра.
***
Терять время полковник не стал и вышел строго в юго-западном направлении, тем более здесь могли бродить хищники, а в очередной раз вступать с ними в схватку ему хотелось меньше всего, да и к тому же банд фанатиков, не отличавшихся человеколюбием, в здешних землях хватало. Боль в плече Серегиным уже не так ощущалась, но дело было не в ее ослаблении, а в том что у него вновь появилась цель.
И теперь она не скрывалась Туманом.
***
Москва, 1 ноября 2016 года
На антенны внушительного здания на Большом Кисельном переулке, которое до 2003 года являлось штаб-квартирой Федерального агентства правительственной связи и информации, или проще именуемого аббревиатурой ФАПСИ, пришло шифрованное сообщение. Старший офицер управления спецсвязи и информации Федеральной службы охраны, к которой частично перешли функции ФАПСИ после ее реорганизации, был одним из тех, через кого проходила разного рода закрытая информация и ни ему, ни техникам, работавшим вместе с ним, ничего не было известно о ее сути. Собственно вся работа в этой части сводилась к перенаправлению сведений по нужным адресам. В данном случае информация шла в Департамент военной контрразведки ФСБ и была полностью закрытой для любого, кто не имел к ней никакого отношения. Единственное, что знал офицер, так это срочность сообщения, а меньше чем через минуту о нем стало известно в другом здании города, в полукилометрах южнее.
***
В кабинете генерал-полковника Владимира Велихова стояла тишина – вечный спутник руководителя департамента военной контрразведки ФСБ. Создание правильных условий для работы генерал считал одним из факторов, напрямую влиявших на производительность труда и отношение к нему было соответствующее. Сейчас он читал оперативные докладные по делам о коррупции в регионах страны, в частности о заместителе командующего Западным военных округом и нескольких лиц из центрального аппарата Министерства. Что поделать, если борьба с коррупцией для контрразведки часто была не менее важной, чем противостояние иностранным разведкам. И в том, и в другом случае речь шла про обороноспособность и национальную безопасность всей страны, которую Велехов присягнул защищать как от врагов внешних, так и от внутренних. Именно поэтому выбор в пользу военной контрразведки оказался решающим, тем более во время Великой Отечественной Войны его дед служил в легендарном СМЕРШе. И если тогда пращур с честью и доблестью отлавливал в прифронтовой полосе немецких диверсантов, то, как считал сам Велехов, он не мог посрамить синий штандарт своей службы, украшавший, как и прежде, его нынешний кабинет.
От долгого чтения у генерала устали глаза и он, сняв очки, ненадолго их закрыл, откинувшись на спинку вращающегося кресла, однако из без того короткий отдых прервался стуком.
– Войдите, – произнес генерал-полковник, умело скрывая раздражение в голосе. Внутрь зашел начальник отдела по внешнему сектору – за таким малоинформативным названием скрывалась обозначение деятельности военной контрразведки в Чернобыльской аномальной Зоне. Никакой официальной информации по этой молодой структуре для простого обывателя просто не существовало и всякие попытки журналистов узнать что-нибудь новое из своих источников о работе Органов в данном направлении наталкивались на глухую стену. С самого высокого уровня была отдана команда ни при каких обстоятельствах не допускать утечку про один из самых засекреченных отделов в главной российской спецслужбе.
– Здравия желаю, Владимир Леонидович, – лицо начальника отдела имело бледный оттенок.
– Прошу вас, – произнес генерал и указал на стул. Странность вида начальника отдела Егора Комиссарова не прошла мимо внимания Велихова и он не преминул спросить:
– По вашему выражению, товарищ полковник, можно предположить, что у вас имеется нечто срочное? – сказал Велихов и выразительно посмотрел на подчиненного. Вместо ответа Комиссаров молча подошел к столу шефа и протянул ему папку.