- Командир, что не так? - настороженно спросил Меткий, когда Егоров прошел рядом.
- Уходим отсюда и как можно быстрей.
- А труп? - уточнил сталкер, но тут же запнулся, заметив взгляд майора.
- Он уже не труп, - ответил майор так, чтобы его услышал только сталкер, у которого пробежали мурашки по спине. Оглянувшись назад, сталкер услышал злобное шипение из кустов, куда Егоров отнес тело бойца.
- Проклятье, - прошептал сталкер и выдвинулся в головной дозор, а за ним последовали оставшиеся бойцы основной части группы "Миротворец". Их стало еще на четверо меньше.
***
"Теперь ты знаешь угото ванное тебе Зоной , сталкер. О, да. Она не хочет тебя уби ва ть. Она сотворит с тобой нечто г о р а з д о хуже"
***
Глава четвертая
Архивраг
5 ноября. Москва, Кремль
В кабинете Президента стояла какая-то тяжелая атмосфера, которую Анатолий Константинович Макашов не помнил с момента, когда попал сюда в первый раз. Словно воздух наполнился парами бензина и был готов в любой момент взорваться, как только кто-нибудь бросит зажженную спичку. Станет ли этой спичкой сам Макашов, он не знал, однако зайдя внутрь рабочего места Квачкова, сразу обратил внимание, что тот был на взводе, возможно связанным с невыспанностью и недавно полученными данными от ГРУ. Президент его встретил стоя лицом к окну, через которое он что-то задумчиво рассматривал - возможно, стекавшие струи дождя по стеклу, снова омывавшего столицу России, а может нечто иное. В нерешительности, Директор ФСБ остановился в терпеливом ожидании посередине просторного и искусно уставленного кабинета. Он кожей чувствовал, что первое действие или фразу должен был произнести не он, поэтому ожидал, когда Квачков, наконец, обратит на него внимание.
- Присаживайтесь, - неожиданно произнес Президент каким-то неестественно спокойным, почти ледяным голосом, - в ногах правды нет.
Он указал рукой на стоявший возле окон длинный стол с двумя рядами стульев. Макашов послушно молча уселся на стул, стоявший справа от заглавного, на котором всегда восседал глава государства. Директор почувствовал, как у него взмокли ладони, и он их спешно вытер платком, который затем сунул во внутренний карман пиджака. С собой он принес довольно объемную папку и теперь крепко сжимал ее в руках, как будто боялся потерять. Инстинктивно Макашов воспринимал документы вроде некой защиты от гнева, способного обрушится на него от хозяина этого кабинета. Наконец, Квачков вышел из состояния прострации и медленно подошел к своему месту за столом. Уселся он тяжело, не так бодро-подтянуто, как обычно, а словно до того сделал длительную пробежку и от усталости едва стоял на ногах. Хотя, возможно, это лишь показалось Макашову. Шеф ФСБ молча ожидал, уткнувшись взглядом в лежавшую перед ним папку, словно в ней были ответы на все вопросы. Воспользовавшись моментом, Квачков внимательно рассмотрел его, и со стороны могло показаться, будто Президент хотел прочитать мысли новоприбывшего.
- Как спалось? - неожиданно спросил Квачков, заметив, как Макашова слегка передернуло. Про себя он ухмыльнулся.
- Спасибо, Михаил Алексеевич, но я не спал, - ответил Директор ФСБ и впервые взглянул на Президента. По его красным глазам и мешкам под глазами тот понял, что Макашов не врал.
- Верю, - произнес Квачков и выровнялся на стуле, став похожим на самого себя, что диссонировало с увиденным Макашовым ранее. - Какие новости?
Прокашлявшись в кулак, Директор ФСБ открыл лежавшую перед ним папку и доложил:
- По имеющимся оперативным данным, вчера, ориентировочно между 18.30 и 19.00 по местному времени через посла Соединенных Штатов состоялась передача данных особой важности, представляющих критическую значимость для национальной безопасности страны.
- Значит, это американцы наших парней накрыли? - в голосе Президента зазвучали гневные ноты.
- Возможно. Информацию об инциденте мне уже сообщили коллеги из Министерства обороны, хотя, по понятным причинам, всего они рассказать не могли. Доподлинно мы не знаем, что именно послужило причиной падения вертолета с бойцами.
- Зато это падение очень накладывается на полученную ФСБ информацию об утечке, - заметил Президент. - Ты веришь в совпадения?
- Нет, Михаил Алексеевич.
- Вот и я нет. Как американцам стало известно о подробностях операции?
- Нашей контрразведкой было перехвачено послание главы американской резидентуры, в котором тот подробно описывал беседу с послом США Эдвардом. Как стало известно, в той беседе принимал участие Бахвалов Александр Николаевич, глава "Нефтепрома" и...
- Саша? - у Квачкова округлились глаза. - Подожди-ка, Толя. То есть ты хочешь мне сказать, что источником утечки является один из руководителей одной из наших крупнейших компаний? Я ведь знаю его уже лет пятнадцать...
- Мне известно об этом, - деликатно напомнил Макашов. - Разумеется, источник не он, его лишь использовали как связника.
- Кто? - свирепо зыкнул Квачков.
- Источником мог быть только человек, который присутствовал на Совете безопасности и имел после этого контакт с Бахваловым. Соответственно, круг поиска моментально сузился всего до трех-четырех человек. Мы проверили по своим каналам местонахождение каждого из подозреваемых и установили следующее. Единственным, чье местоположение и контакты наши оперативники не смогли отследить в интервал времени между совещанием Совбеза и передачей данных, был Секретарь Совета Безопасности Владимир Васильевич Харламов.
- Значит, Харламов... - задумчиво протянул Квачков. В его голове теперь все становилось по местам. Некоторую паузу спустя, он уточнил: - Информация достоверна?
- Взгляните на распечатку стенограммы разговора по закрытому каналу между Харламовым и Бахваловым менее через два часа после встречи с послом.
Макашов открыл папку и, достав оттуда нужный лист, передал его Президенту, который немедленно впился взглядом в распечатанный текст под наивысшим грифом секретности. Как заметил главный чекист, во время прочтения глаза Президента недоверчиво сузились. Он дважды прошелся по тексту и затем положил лист на стол перед собой.
- Ты считаешь, этого достаточно для предъявления обвинения?
- Никоим образом, - покачал головой Директор ФСБ. - Однако совокупность косвенных улик и метод исключения почти со стопроцентной уверенностью позволяют говорить о причастности Харламова к утечке. Естественно, мы можем организовать допрос, в котором с очень высокой вероятностью сумеем вывести его на чистую воду...
- Ни в коем случае! - оборвал его Квачков, у которого в голове уже возникла цепь мыслей. - Пусть думает, словно ему все сошло с рук. Вряд ли он станет предпринимать какие-то новые действия и, думаю, будет строить из себя паиньку.
- Согласен, - кивнул Макашов. - Для попытки срыва операции он уже и так сделал достаточно.