Некоторым больше по душе мрак ночи, а в жареной картошке они вообще не видят смысла. Они предпочитают крепкую «гномью водку» пенящемуся каштановому пиву. Таким путешественникам в Утехе подойдет вторая таверна, известная как «Корыто». Выстроенная на земле из соображений безопасности - ибо кто, нагруженный «водкой», будет лазить по деревьям! - таверна «Корыто» соответствовала изображению на вывеске, где огромная свинья валялась в помоях. Да она даже внешне походила на свинью - низкое здание, втиснутое в проем между двумя стволами валлинов.
У таверны было другое преимущество - гости могли заходить в нее прямо с большой дороги, не заглядывая в Утеху. Тут допустимо было устраивать такие встречи, которые нельзя провести нигде в другом месте.
Трое таких людей сидели нынче ночью за столиком, поедая безвкусный картофель с жилистой говядиной и запивая пивом. Они отставили прочь «гномью водку», как только перешли к обсуждению дел. Говорили они тихо, хотя всем было известно, что официантки в «Корыте» глухие, владелец за стойкой немой и все они становятся еще и слепыми за пару добрых стальных монет.
– Это богатый город, - со знанием дела хмыкнул один, подмигивая, - точно говорю тебе, Головорез. Я жил тут три месяца, монета в городишке водится. У одного старого жирного Отика скоплено столько, что можно целый год гулять в Оплоте!
– А вот мне так не показалось, - буркнул другой, угрюмо уткнувшийся в тарелку с картофелем.
– Это потому, что у тебя отсутствует воображение, Срезала, - сказал его брат. Родственники в минуту просветления, от которого они так и не оправились, на пару решили взять себе милые клички Головорез и Срезала. - Продолжай, Изящный Джек. Что ты разузнал еще?
– Живет тут жена одного Соламнийского Рыцаря. Она явно просто набита драгоценностями, но для виду притворяется бедной. И кузнец-гном, у которого дома должны водиться серебро и сталь.
– И что дальше? - проворчал Головорез. Он был в плохом настроении - местная говядина плохо усваивалась его утробой. - Мы не сможем обнести их за одну ночь! А после первого же дела это проклятое место встанет на дыбы, людоеды их задери! Нет, жратва тут - полное дерьмо! - Он швырнул тарелку на пол, разбрызгивая подливку.
Метнувшаяся к столу худая собака, подъедавшая отходы, мудро проигнорировала говядину и набросилась на картошку. Официантка позволила животному вылизать посуду и лишь потом подобрала ее, ловко пнув кусок мяса под стойку.
– Разве я вызвал бы вас, если бы уже все не продумал? - проговорил Изящный Джек, получивший кличку за тонкие и ловкие руки. Он хвастался, что, засунув пальцы в кошель, набитый монетами, может на ощупь рассортировать их, отсеять мелочь и забрать только стальные.
– Конечно нет, Джек, - согласился Головорез, пиная брата под столом в колено.
– Тогда слушайте, друзья,- начал Джек, знаком предлагая остальным наклониться ближе. - Три недели назад шерифу донесли, что гоблины собираются напасть на город. Он созвал ополчение, и все воины оставили дома, готовясь защитить родные края. Женщины и дети скрылись в гостинице…
– И что? - прорычал Срезала.
– Я еще не закончил. Шериф велел добрым гражданам свезти все ценности к нему и вместе с несколькими помощниками спрятал их в укромном месте. - Джек откинулся на спинку стула, страшно довольный.- Ну как вам идея? Это будет самая легкая работа, которую мы когда-либо проворачивали.
– Дошло! Мы вскроем все сундуки, пока мужчины далеко, - сказал Срезала.
– Да нет же, болван! - Брат вновь пнул его. - Какой смысл обносить дома, когда все ценности уже спрятаны?
– Ну, тогда я ничего не понимаю.
– Надо потрошить место, где спрятаны ценности, - пояснил Головорез.
– О-о… - вылупил глаза Срезала. - Тогда это хороший план. Джек ловко придумал. - Он рыгнул. - А где это укромное место?
– Я не знаю, - пожал плечами Джек.
– Что?! - завопил Срезала, его рука потянулась к ножу, спрятанному в сапоге. - Мне не нравятся подобные игры, Изящный Джек!
– А откуда я мог разузнать подобное? - удивился Джек. - Кто мне расскажет? Проклятие! Да большинство горожан и сами не знают. Шериф каждый раз меняет место, посвящены в это только помощники и те, кто охраняет его.
– А может, проследить за ними?
– Нет. Я уже пробовал, но они слишком осторожны. В последний раз стража изловила меня и уже хотела бросить за решетку, но я притворился пьяным.
– А что нам тогда остается? - нахмурился Головорез, начиная соглашаться с братом. - Думаю, Изящный Джек, ты предлагаешь нам заделаться кендерами, вот что я думаю.
– А ты думай поменьше, - предложил Джек, - тебе это явно вредит. - Он подвинулся к братьям еще ближе. - Вот как мы поступим…
Звук рога расколол тихую ночь и пробудил близнецов от спокойного сна.
– Только не это! - возмутился Рейстлин, натягивая одеяло и кладя на голову вторую подушку, чтобы укрыться от шума.
Карамон был уже на ногах и натягивал короткие штаны.
– Скорей же, Рейст! Ты должен собираться. Мы часть ополчения, ты знаешь закон: «Все здоровые мужчины старше шестнадцати…»
– Я не здоровый мужчина, - отозвался брат из-под одеяла. - Так им и передай, пусть оставят меня в покое.
– Да я говорил им в прошлый раз, Рейст, - искренне произнес Карамон, - но шериф сказал, что даже если ты не можешь сражаться, то будешь собирать выпущенные стрелы и подносить воду…
– Нет, - пробурчал Рейстлин, глубже зарываясь в теплую постель.
Рога заревели вновь, на этот раз к ним прибавились тревожные голоса. Кричали дети, мимо топотали по деревянному настилу бегущие ноги.
Рейстлин вздохнул и сел, отбросив одеяло.
– Ты мог бы применить магию,- предложил Карамон, надеясь улучшить настроение брата.