– Молли?
– НЕТ, НЕ КУЗНЕЧИК. НОВАЯ МАТЬ КУЗНЕЧИКА.
Я почувствовал, как напряглись плечи и шея.
– Мэб, – сказал я низким, жестким голосом.
– ДА.
– Фантастика, – пробормотал я. Мэб, Королева Воздуха и Тьмы, повелительница Зимнего двора сидхе, госпожа и наставница каждого нечестивого создания в Феерии – и моя начальница заодно, – долгие месяцы игнорировала меня. Я регулярно отправлял к ней гонцов. Без успеха. По крайней мере, до сегодняшнего дня.
Но почему сейчас? Зачем появляться сейчас, после всех этих месяцев молчания?
– Затем, что она хочет от тебя что-то, дурень, – пробормотал я. И повернулся к Духоприюту. – Хорошо, Альфред. Где?
– НА ПРИСТАНИ.
Разумно. Остров Духоприют, как практически любая тюрьма, отлично приспособлен для того, чтобы не допускать сюда посторонних и не выпускать заключенных. Когда долбаный Идущий Вовне и его компания явились, чтобы устроить массовый побег, их атаку удалось отбить благодаря защите острова и нескольким важным союзникам.
Последний год я провел, знакомясь с тайнами острова, с защитными механизмами, о существовании которых даже не подозревал – и которые мог активировать только Страж. Если Идущий Вовне вернется, я смогу справиться с ним в одиночку. Даже Мэб со всем ее могуществом следовало три раза подумать, прежде чем устраивать заварушку на Духоприюте.
Вот почему она осталась на пристани.
Она знала, что я буду недоволен. Ей определенно что-то нужно.
По моему опыту, когда Королева Воздуха и Тьмы решает, что ей что-то от тебя нужно, лучше заползти в нору и обрушить за собой вход.
Но моя голова пульсировала от слабых уколов боли. Годами мигрени постепенно усиливались, и лишь недавно я выяснил их причину – у меня обнаружилась болезнь, о которой следовало позаботиться, прежде чем тварь, устроившаяся в моей башке, решит выбраться из черепа наружу. До этого момента я не осмелюсь покинуть остров, и если Мэб наконец решила ответить на мои послания, придется мне с ней повидаться.
Возможно, именно поэтому она и не появлялась – до сего дня.
– Проклятые интриганы-фэйри, – пробормотал я себе под нос и направился к лестнице, выводившей из Источника на поверхность. – Держись рядом и будь начеку, – велел я Духоприюту.
– ПОДОЗРЕВАЕШЬ, ЧТО ОНА ХОЧЕТ ПРИЧИНИТЬ ТЕБЕ ВРЕД?
– Ох! – ответил я, ставя ногу на ступеньку. – Как-то так. Идем.
Глава 2
Мы с братом построили причал как-жизнь-док на берегу одного из трех небольших пляжей Духоприюта, самом близком к проходу в каменных рифах, окружающих остров. Где-то за век до этого выше по склону пляжа располагался город, но люди его оставили – должно быть, после того, как жителей медленно ввергла в помешательство темная энергия, накапливающаяся вокруг отвратительных тварей, заключенных в тюрьму под островом.
Руины города все еще виднелись, наполовину поглощенные лесом, – труп, медленно пожираемый плесенью и мхом. Иногда я задавался вопросом: как долго смогу оставаться на проклятом острове, прежде чем помешаюсь тоже?
К причалу была пришвартована дорогая моторная яхта, столь же неуместная здесь, как на скотном дворе «феррари», – белая, со множеством вставок из заиндевело-голубоватого хрома. По ней сновала пара человек из команды, но наряд их скорее производил впечатление маскарадного костюма, чем настоящей одежды моряка. Складки слишком прямые, ткань слишком чистая, слишком безупречно сидит. Наблюдая за их движениями, я не сомневался, что они вооружены и отлично умеют убивать. Это были сидхе, лорды Феерии, высокие, красивые и опасные. Но меня они не впечатлили.
Главным образом потому, что они не были настолько красивы или опасны, как женщина, стоящая в самом конце моего причала, – носки ее дорогих туфель были в полудюйме от берега Духоприюта. Если рядом с вами в воде плавает большая белая акула, трудно волноваться по поводу нескольких барракуд, что пристроились у нее в хвосте.
Мэб, Королева Воздуха и Тьмы, носила сшитый на заказ деловой костюм оттенка где-то между перепачканной древесным углем газетной бумагой и замороженными барвинками. Блузка под ним была белоснежна, как девственный снег, как и ее волосы, искусно уложенные в прическу, подражающую моде сороковых. В мочках ее ушей и на шее блестели опалы глубоких оттенков зеленого и синего, сочетаясь с постоянно меняющимся цветом ее холодных идеальных глаз. Она была бледна и красива, настолько красива, что любая попытка описать эту красоту звучала бы как грубое оскорбление; я же питал к ней естественный и рациональный ужас.
Я спустился к причалу по старым каменным ступеням в склоне холма и остановился на расстоянии вытянутой руки от Мэб. Кланяться не стал, только чуть приопустил голову для проформы. Здесь были и другие сидхе, на лодке, свидетели встречи, а я давно понял, что, хотя и не представляю никакой опасности для гордости Мэб, она не станет терпеть непочтительность к своему положению. Абсолютно уверен, если Зимний Рыцарь открыто бросит ей вызов перед ее же двором, это будет, по сути, объявлением войны, и, несмотря на все мои нынешние знания об острове, ничего подобного мне не хотелось.