— Спешу разочаровать тебя, Михей, — ответил Радомир. — Такие печати не начертать на пустом месте. Скорее всего, здесь виновата зависть, и чувство это очень сильное. К тому же оно усиливается действием печати.
— Да чему завидовать-то?! — взорвался Михей. — У нее же все было, мы ведь заботились о ней.
— Успокойтесь, войт. — с прохладцей процедил граф. — Зависть, да будет вам известно, чувство иррациональное.
— Избавить-то девку сможете от ярма этого? — охолонул войт.
— Печать начертал настоящий мастер-менталист, — развел светящимися руками тер Салазар. — Я тут бессилен. Коллеги, скорее всего, тоже.
Курт и отец Радомир удрученно кивнули. Михей тяжело вздохнул. Мужчины вообще с трудом переносят ситуации, когда от них ничего не зависит. И войт в этом плане исключением не был. Справившись с чувствами, Михей подошел к краю площадки, где уже собрались все одаренные из их небольшой компании.
— Ты сможешь ее уничтожить? — поинтересовался у Курта отец Радомир, кивнув на багровеющую на Стене Скорби гигантскую печать.
— Печать? Нет. Не смогу, — задумчиво произнес Курт. — Вернее, смогу, но это бессмысленно. Печать была активирована еще до того, как мы тут появились. Даже еще раньше. Примерно месяц назад. Сейчас уже поздно воздействовать на саму печать.
— И что теперь делать будем? — выразил общий вопрос тер Салазар.
— Подождем немного. Скоро тварь вылупится. И вот ее нужно будет убить, — хмуро ответил Курт. — Если силенок хватит.
Михей уже было собрался узнать, когда же тварь вылупится, как вдруг раздался громкий треск. Огромная печать ярко вспыхнула и погасла. Скала на её месте потрескалась, стали выпадать камни и целые куски скальной стенки, захватывая с собой все больше и больше обломков. Через мгновение обрушилась огромная масса, а когда пыль развеялась, стоящие на холме люди увидели какой-то темный, очень большой бурдюк. Дыра в скале осталась приличная, а склепы, на фоне слабо шевелящейся туши, неизвестного пока, создания, выглядели игрушечными. В ноздри волной ударил мерзкий смрад, и запах гниющего мяса в этом амбре был самым терпимым. С противным громким хрустом край кокона разошелся, и тварь начала выбираться из своей скорлупы.
Первой появилась лоснящаяся от гноя и слизи когтистая лапа, размером с бревно. Вонь резко усилилась. Нежить, наконец-то, освободилась о своей «колыбели», и влажная от ихора оболочка с громким хлюпаньем соскользнула с огромного тела. Влажно поблескивающее пятисаженное тело, покрытое шевелящимися щупальцами, человеческими конечностями, костями и шипами разной формы и размеров, возвышалось над землей, опираясь на шесть неровных, довольно уродливых, костяных конечностей, которые, в свою очередь, были увенчаны сабельными когтями. На длинной шее помещалась вытянутая голова с устрашающей пастью, полной острых зубов, расположенных в несколько рядов. В черных провалах глазниц горели зловещие ядовито-желтые огни. Длинный хвост, состоящий из больших позвонков, оканчивался шипастой булавой, способной пробить городские ворота. На спине у твари располагались сложенные, как будто недоразвитые, крылья. Нежить задрала рогатую голову к затянутому тучами небу и протяжно заскрипела-зарычала.
— Похоже, сегодня мы умрем, — мрачно выразил витавшее в вонючем воздухе общее мнение тер Салазар, когда тварь прооралась, и слова уже можно было услышать.
— Очень может быть, — Курт с академическим интересом изучал монстра. — Но сидеть и ждать, когда ЭТО приползет отужинать нашими душами я не собираюсь.
— Никто не собирается. Мы все будем бороться за свои жизни, — отец Радомир потеребил четки. — Только хотелось бы узнать мнение профессионала, с чем мы имеем дело. Я, конечно, догадываюсь, но…
— Ммм? — жнец отвлекся от созерцания лениво шевелящейся туши. — А. У нас, господа, появилась редкая возможность наблюдать за реликтовым экземпляром высшей нежити. В природном, так сказать, состоянии. Костяной дракон, да.
И тут Михей понял — они и в самом деле сегодня умрут. Все.
Глава 5
У подножия Стены Скорби, как называл ее Михей, происходили увлекательнейшие события. Настолько, что Курт моментально отвлекся от непонятностей, связанных с этим, без сомнения, дурно пахнущим, во всех смыслах, делом. Жнец понимал, что из такого огромного кокона обязательно вылупится что-нибудь особенно гадкое и сильное. Но костяной дракон — такой подставы Курт не ожидал. В свое время жнецы приложили много сил и времени, а кое-где и своих жизней, чтобы знания о печати призыва костяного дракона исчезли из мира. Видимо, прополоть удалось не всю делянку, да.