— Никаких украшений? Графиня носила ожерелье, которое я для неё сделал, — сказал я.
— Нет, ваше Благородие, — сказал он.
Я почувствовал искорку надежды. Одной из вещей, которую мы усвоили во время наших нескольких столкновений с шиггрэс с тех пор, как я сделал зачарованные ожерелья для защиты наших людей, было то, что нежити эти чары не нравились. Несколько наших людей забрали со дня знаменитой битвы Дориана с шиггрэс, и каждый раз мы находили ожерелье неподалёку от места, где человека «обращали». Судя по всему, перейдя на другую сторону, они находили ожерелья невыносимыми, и снимали их. Если Пенни всё ещё носила своё, то это значило, что её не «обратили» — это значило, что она всё ещё могла быть живой.
Дориан, конечно, не носил ожерелья — его естественная способность стоика лишала его необходимости в чарах. Я задумался, что это могло означать для него, если его забрали шиггрэс. Он сойдёт с ума? У него не было ожерелья, которое можно было снять. Я всё ещё не был уверен, почему чары для защиты разума так их беспокоили после превращения в нежить.
Я посмотрел на окружавших меня людей:
— Пойду посмотреть место, где они напали. Я бы предпочёл чем-то заняться, пока жду пробуждения волшебника. Не думаю, что могу сидеть на месте, — покосился я на Уильяма Дойла и, не дожидаясь, показал на дверь, которая вела наружу. — Идём, — закончил я, и пошёл к двери прежде, чем он встал со своего стула.
Своим магическим взором я видел, как он повернулся к Герцогу, который лишь кивнул, а затем побежал следом за мной.
Глава 25
Я шёл по двору от джонжона к главным воротам, на ходу оглядывая землю. Уильям молча шёл рядом со мной. Очевидно, он хорошо представлял себе моё настроение. Мы миновали конюшни на пути к воротам, но я на них даже не посмотрел. Ехать верхом я не собирался. Я хотел осторожно осмотреть землю отсюда и до того места, где терялся след, а может и дальше.
— Расскажи мне, что ты знаешь о том, что здесь случилось, — сказал я. Уильям был умным малым, и он сделал, что я просил, выдав мне лишь информацию, относящуюся к тому месту, где мы находились. Когда мы вышли за ворота, он показал мне место, где они сели верхом на лошадей, и поехали прочь.
— И Дориан был пешим? — спросил я.
Он утвердительно кивнул. Я пошёл дальше, без комментариев. Уильям провёл меня к месту, где они свернули с главной дороги, чтобы поехать по лесной тропке. Я смотрел на землю вдоль тропинки одновременно глазами и остальными своими чувствами. Я не был уверен в том, что я искал, но я не хотел ничего упустить. К сожалению, я не нашёл ничего, что упустил Уильям.
— Что это? Тут земля вся перерыта, — указал я на место, где почва была потревожена.
— Я своими глазами не видел, но некоторые из людей на стенах наблюдали. Согласно их отчётам, враг послал одного из всадников обратно, чтобы остановить преследование Дориана. Всадник налетел на него с обнажённым оружием, и если верить свидетелям, Лорд Дориан перебросил его через плечо, — произнёс Уильям, медля, не будучи уверенным в том, что я поверю в такие фантастические подробности.
— Что, всадник сначала спешился?
— Нет, ваше Благородие; согласно наблюдавшим людям, Дориан поднял лошадь и всадника, и перебросил их через плечо, — пояснил он.
Я остановился, и приложил ладонь к земле. Я не мог представить, через что в тот момент проходил мой друг, но я знал, что он старался как мог. Я, может, и посмеялся бы, воображая, как он бросает лошадь, но тот факт, что он сейчас, вероятно, был мёртв, лишал эту мысль веселья. Я выпрямился, и продолжил идти. Несмотря на эмоции внутри меня, мне всё ещё не хотелось плакать. Я стал каким-то онемелым, хотя ощущал, как у меня внутри разгорался холодный огонь.
Уильям провёл меня по тропинке, показав мне, где он нашёл Мириам, перед тем как отвести меня к месту их последнего боя. Я осторожно осмотрел местность.
— Что случилось с найденными частями тел? — спросил я.
— Герцог приказал собрать их и сжечь, — ответил Уильям.
Я одобрительно кивнул:
— Дай мне побыть одному, Уильям, — сказал я ему.
Не сказав ни слова, охотник отступил назад по тропинке, и стал ждать вдалеке. Для малословного человека Уильям был удивительно искусен в определении намерений по нескольким словам. Я предположил, что его проницательность, наверное, была полезна для выслеживания и понимания дичи.
Я закрыл глаза, чтобы получше сосредоточиться на своём магическом взоре, затем сделал глубокий вдох, и начал тщательно обыскивать местность своим разумом. Я надеялся найти какое-то указание на то, в каком направлении они могли уйти, но я знал, что вероятность этого была мала. Четверть часа спустя я почти сдался, когда обнаружил слабый отблеск магии, что-то упавшее на землю.