— То есть, ты никогда об этом даже не думал? — поражённо спросил я. — Ты уверен, что чувствуешь себя хорошо?
Он покачал головой:
— Ну, я хочу сказать, очевидно, что я «подумывал» об этом, но я никогда не злоупотреблял своей способностью таким образом.
— Брехня, — объявил я.
— Слушай, Мордэкай, — начал он, — ты же не ожидаешь всерьёз, что я, стоя здесь, в коридоре, скажу человеку, за которым меня послали шпионить несколько дней, что мне нравится пробираться тайком, и подглядывать за женщинами, пока они раздеваются, и всё такое…?
Эти слова просочились мне в голову не сразу. В конце концов, до меня дошло:
— Ты, извращенец! Ты подглядывал за Пенни, так ведь?
Не будь он невидимым, Уолтэр невероятно покраснел бы:
— Нет! Но именно поэтому мы и не будем об этом говорить! Будь уверен, я — женатый человек, и не стал бы тратить своё время, ползая по округе, и подглядывая за обнажёнными женщинами.
Мои глаза сузились, хоть я ими в тот момент и не пользовался:
— Ты сказал, что не видел свою жену уже четыре года.
Уолтэр наконец вышел из себя:
— Ты хоть понимаешь, какую глупость ты говоришь!? Ты — волшебник. Тебе даже не обязательно становиться невидимым! Чёрт, им даже голыми не нужно быть, кретин! Очевидно же, что ты можешь просто осматривать их в любое время… в одежде или без неё. Так какого чёрта ты так распалился из-за того факта, что я могу становиться невидимым?!
Его наблюдения попали в яблочко, и я почувствовал себя слегка смущённым:
— Ты прав, Уолтэр. Хотя я этого и не делал. Я просто не продумал эту мысль до конца.
Роуз подала голос, стоя в дверях кабинета:
— Насколько я помню, ты буквально на днях наблюдал за нашим другом Маркусом, пока тот был за закрытыми дверями со своей подружкой. Как же её звали? Ах да, Марисса, точно!
Я резко развернулся, и уставился на неё с отвисшей челюстью:
— Всё было не так! Ты сказала мне, чтобы я заглянул к нему!
Она улыбнулась:
— Мне не пришлось сильно стараться, чтобы убедить тебя сделать это, а? Вообще-то, это нечестно, Мордэкай. Уверена, что вид твоего лица сейчас бесценный. Так что можете уже становиться видимыми, чтобы я могла на вас посмотреть.
Глава 40
— Тебя нелегко испугать, так ведь? — спросил я, когда мы уселись в её кабинете. Я уже воспользовался возможностью представить её Уолтэру.
Роуз засмеялась:
— Трудно испугаться, когда виновные влезают в твой дом тайком, а потом начинают орать друг на друга в коридоре.
— Мы не орали, — ответил я, пока она несогласно качала головой. — Уолтэр, скажи ей, что мы не орали, — сказал я, глядя на него в поисках поддержки.
Волшебник пожал плечами:
— Ну… мы ведь действительно говорили довольно громко.
— Ладно… мы говорили довольно громко. Но вообще, мы здесь не поэтому, — ворчливо сказал я.
— Полагаю, ты заметил следящих за твоим домом людей, — сказала Роуз.
Я кивнул:
— Поэтому-то мы и использовали невидимость Уолтэра, чтобы добраться сюда скрытно.
— Я удивлена, что ты не использовал личину, или просто не оторвался от них, отойдя от своего дома. Мы с Маркусом именно так справлялись последние несколько дней, — прокомментировала она.
— Боюсь, что это было бы недостаточно хорошо, Роуз. Я не могу себе позволить, чтобы король знал о моём возвращении в город.
Это возбудило её интерес:
— Полагаю, у тебя есть какие-то новые события, которыми ты хочешь поделиться, — ответила она.
— У меня есть хорошие и плохие новости, — сказал я, не зная точно, с чего начать.
Она постучала пальцем по столу:
— Я уже слышала худшее, так что не думай меня щадить.
— Дориан и Пенни живы, и, наверное, находятся недалеко от столицы, — выложил я.
Она встала, и отвернулась от нас с удивившей меня скоростью.
— Уолтэр, не мог бы ты выйти, — осторожно сказала она.
Он встал, и направился к двери:
— Определённо. Я подожду в коридоре.
После того, как он ушёл, она посмотрела на меня, и её внешний вид меня шокировал — покрасневшие глаза и залитые слезами щёки, хотя несколько мгновений назад она была собранной и безупречной.
— Мордэкай, ты уверен? Если это — какая-то уловка, то я не смогу этого вынести.
Я покачал головой:
— У меня пока нет никакого способа убедиться в этом, Роуз. Я сам узнал лишь этим утром, и обстоятельства были необычными, мягко говоря, — пересёк я комнату, и положил руку ей на плечи.
— Ты пока не сказал, в чём заключаются плохие новости, — сказала она, положив голову мне на грудь. Прежде чем я смог ответить, я почувствовал, как она напряглась, и оттолкнула меня на расстояние вытянутой руки. — О Боги! Это ведь Король, так? Они у Эдварда!