Пока что я остался незамеченным — Марк всё ещё внимательно читал, но я знал, что он в любой момент мог посмотреть в мою сторону, а я едва ли был невидимым. Мне нужно было сотворить ещё одно заклинание, но я осознал, что теперь, когда я стоял с ним в одной комнате, он с большой вероятностью мог услышать меня, даже если бы я говорил очень тихо. Мне нужно было отвлечь его. Бросив взгляд на противоположный конец комнаты, я осмелился прошептать одно слово, и сосредоточил свою волю. С противоположного конца комнаты тут же послышался звук падающей книги и скребущих по деревянным доскам коготков — это увлекло внимание вздрогнувшего от неожиданности Марка в том направлении. Я снова тихо заговорил, и окружил себя тем, что, на мой взгляд, было идеальной маскировкой. Это последнее заклинание было кое-чем совершенно новым, способом для создания фальшивой внешности. Я заранее выбрал личину его сестры Ариадны.
Я обнаружил искусство иллюзии в одной из книг своего отца лишь за несколько недель до этого, и с тех пор время от времени экспериментировал с ними. Однако это было моей первой попыткой одурачить другого человека полной маскировкой, поэтому я понятия не имел, насколько хорошо она сработает. Пройдя вперёд, я встал рядом со столом, и подождал, пока Марк повернётся обратно. Он всё ещё напряжённо смотрел в угол, гадая, что вызвало созданной мною звук. Когда он наконец повернулся обратно, выражение у него на лице было бесценным.
— Что?! — воскликнул он, отпрянув назад. Или, по крайней мере, он попытался отпрянуть назад — всё ещё сидя на стуле, он в итоге наполовину привстал, а потом шлёпнулся на пол. Потребовалось всё моё самообладание, чтобы задавить смех — вместо этого я прикинулся встревоженным:
— Маркус, ты в порядке? Я не хотела тебя напугать! — быстро сказал я. Если моё заклинание работало правильно, то он должен был видеть, как над ним склоняется его сестра, одетая в милое синее платье, в котором я однажды её видел. Можете называть меня извращенцем, но я всегда вспоминал её именно в этом платье, когда думал о ней.
— Ариадна? — неуверенно сказал он с написанном на лице подозрением. — Это ты? Как ты сюда попала? — спросил он, встал с пола, и отряхнулся, хотя пол был абсолютно чистым.
Я вообще-то не продумывал этот разговор дальше того момента, где я застаю его врасплох. Но теперь, когда стало ясно, что моя личина работала, я подумал, что могу продолжить его ещё немного. Мои мысли стремительно завертелись, пока я думал, что сказать.
— Меня послал Мордэкай. Я отправилась в Камерон, ища тебя, а он сказал, что ты пошёл сюда, читать книги. У тебя всё хорошо? Роуз сказала мне, что в последнее время ты вёл себя странно, — сказал я. «А вот это должно не дать ему ничего заподозрить», — подумал я про себя, внутренне посмеиваясь. Обнимать его я не стал — моя иллюзия была бесплотной, и моё явно мужское тело выдало бы меня с головой.
Марк огляделся:
— Морт с тобой? — внезапно спросил он.
— Нет, он сказал, что вернётся где-то через час, чтобы забрать меня домой, — выкрутился я.
— Сообразительная девочка, — с хитрой ухмылкой сказал он. — Мы ведь уже целый век не были вдвоём, а?
От взгляда, которым он меня одарил, мне стало слегка не по себе. Я действительно понятия не имел о том, как он общался со своими братом и сестрой, когда они были одни, но в его тоне было что-то странное.
— Да, не были, — согласился я. — Я волновалась за тебя.
Он шагнул ближе, и я инстинктивно шагнул назад, чтобы избежать его прикосновения.
— Ты всё ещё любишь своего брата? — тоскливым тоном спросил он. — Даже после моего позора?
Мне становилось всё более не по себе от того, какой оборот принимал на разговор, но я пока не хотел портить свою шутку.
— Конечно, Маркус, ты всегда был самым моим любимым.
Его глаза опасно сверкнули:
— Самым любимым? — спросил он. — Разве ты не хотела сказать — твоим единственным? Или ты нашла кого-то другого? — спросил он голосом, в котором появилась ясно слышимая хрипотца.
Ситуация вышла из-под контроля.
— Что?! — удивлённо крикнул я, но прежде чем я смог что-то ещё сказать, он напрыгнул на меня, и поцеловал. Неожиданно оказавшись в обществе шока и возмущения, я попытался сбросить его с себя. А он вместо этого цеплялся за меня, и мы в итоге стали бороться, валяясь по полу, пока я пытался отцепиться от сестролюбивого чудовища, в которое превратился мой друг.
— Ариадна, — я не помню, чтобы ты была такой волосатой, но мне нравится! — прорычал он. Я наконец взял нашу схватку под контроль, и как раз пытался выполнить на нём захват. Он уже начал смеяться, вытягивая ко мне губы, пока я заламывал ему руку. Наконец я осознал, что меня накололи. Я с отвращением отпустил его и, толкнув, отступил.