Спать я тем вечером пошёл очень поздно, но зато я чувствовал больше надежды на будущее, чем имел уже довольно долгое время. Я, может, и не понимал пока все силы, которые двигали мной, но чем больше я узнаю, тем лучше вооружённым я буду впредь.
Пенни заворчала на меня, когда я попытался оттянуть на себя часть одеяла, чтобы накрыться:
— Одеяла зарезервированы для мужей, которые ложатся спать в разумное время.
— Мужей? — тихо засмеялся я. — Сколько их у тебя? — сказал я, придвинувшись к её спине, чтобы согреться.
— Их станет меньше, если ты продолжишь пропускать ужин, и оставлять меня ложиться спать одну, как какую-то старую деву, — сварливо ответила она.
Глава 15
Мои сны были наполнены боем барабанов. Люди шли маршем, огонь падал с неба, и всё это время барабанщики держали свой адский ритм — а потом я проснулся. Гулкие удары барабанов сменились звуком кого-то, колотящего в дверь, что встревожило меня само по себе. Потом я вспомнил об охране, и мои дополнительные чувства подтвердили, что те никуда не делись.
Пенни нигде не было видно, и в окнах всё ещё было темно — рассвет ещё не наступил. «Как она может подниматься так рано?» — задумался я, топая к двери. «Наверное, дело в её нездоровом режиме сна». Я распахнул дверь, зыркнув на стоявшего снаружи Дориана.
— Надеюсь, у тебя есть для этого чертовски хорошая причина, — прорычал я.
У него было его характерное, радостное утреннее выражение лица:
— С добрым утром, солнышко! — объявил он.
С меня было довольно — я захлопнул дверь, и побрёл обратно к кровати.
— Солнышко ещё не взошло, ты, ублюдок-садист! — проорал я оставшейся у меня за спиной двери.
— Ты Харолду это скажи, — ответил он через толстую древесину.
Я остановился на полпути к кровати, пока мой мутный мозг обрабатывал это заявление. Я сказал Харолду Симмонсу приготовить ночное бдение — это значило, что он всю ночь не спал, медитируя перед своим утренним посвящением. Я злобно улыбнулся себе. «Ну, как минимум одному человеку удалось выспаться ещё меньше меня», — подумал я. Затем я вспомнил, что церемонию нужно было проводить на рассвете, с восходом солнца. На миг моя эгоистичная сторона сцепилась с моей порядочной стороной, советуя мне отложить его посвящение как минимум до полудня, но я знал, что это было бы неуважительно.
Несмотря на представление о дворянстве, сложившееся у многих людей, на самом деле оно включает в себя не только сплошные парады и розы. Быть может, некоторых лордов это бы не потревожило, но я не намеревался выказывать настолько малую заботу о служащих мне людях. «В отличие от Барона Арундэла», — подумал я. Я вернулся к двери, и открыл её:
— Иногда я тебя ненавижу, — сказал я своему дорогому другу. А он продолжал улыбаться… ублюдок этакий.
— Просто радуйся, что это был я, — сказал он.
— Ты о чём?
— Пенни хотела, чтобы тебя облили ведром воды за то, что ты так поздно лёг, — сказал он, посмеиваясь.
— И ты решил, что скорее присвоишь себе удовольствие меня поднять? — спросил я.
— Нет — я беспокоился, что ты можешь навредить слуге, если тебя так резко разбудить, — ответил он.
— Ах, Дориан, ты всегда желаешь мне только лучшего, не так ли. Я всё равно медленно тебя убью после завтрака, но это может подождать то того, как закончится посвящение Харолда. Не хотелось бы портить такой момент, — с деланной серьёзностью сказал я.
— Сначала акколада, потом — завтрак, — поправил Дориан. — Харолд не может есть, пока она не закончится.
Чертовски варварский обычай, если хотите знать моё мнение — но его знать никто не хотел.
— Помоги мне одеться — чем раньше я спущусь, тем быстрее мы все сможем поесть, — грубо сказал я. Дориан оказал мне эту честь, поскольку у меня всё ещё не было полагающегося мне слуги, а Пенни устроила забастовку. Я проснулся до конца, готовясь, и к тому моменту, как я принял презентабельный вид, я ощутил лёгкую вину за своё сварливое поведение. Хотя Дориану я об этом, конечно, не сказал. Он заслуживал того, чтобы научиться осмотрительности, но я всё же хотел поступить с Харолдом как положено.
Мы спустились вниз, и направились в маленькую часовню, которую починили во время перестройки замка. Хотя я больше не поклонялся богине, церемонию традиционно проводили здесь. У меня чесались руки полностью запретить поклонение ей, но я удовлетворился тем, что угрожал каждому священнику, который подавал заявку на служение в часовне. В результате чего в Замке Камерон больше не было местного священника, да и в самом Уошбруке тоже. Я пока не сделал свою позицию достоянием общественности, но я был весьма уверен, что слухи уже пошли.