Тут Тима обернулся и испуганно застыл – за ним не было никакого прохода, только тёмная скальная порода, из которой волшебным образом тянулся его страховочный трос. Сердце бешено забилось от страха и от непонимания, что вообще происходит. Студент попробовал потрогать тёмный камень. И не получилось – кисть утонула в камне, не встретив сопротивления, но дав уже знакомое ощущение погружения в желе. Тимофей бодро шагнул в камень и оказался в пещере.
– Чудеса! Ни хрена не понятно, но очень интересно! – не смог удержаться путешественник от громкого возгласа.
Он развязал петлю на поясе и вышел наружу. Светло, тепло, сзади тёмный камень. Тима обошёл гору. Там, где должен был находиться вход в пещеру, был массивный кусок земли с травой. Он замер на месте, пытаясь сообразить, что творится в окружающей реальности. Но внутренний голос, который обычно в сложных случаях давал подсказку, упрямо молчал. Тишина гробовая. Всё вокруг не вписывалось в привычную картину мира: тёмный камень, который вовсе не камень, а вход в пещеру. Это раз. Сам проход, который состоит будто из студня. Это два. Только что здесь был вход в пещеру, а теперь его нет. Это три.
Студент вышел из ступора и решил осмотреться. Сделал пеший круг по вершине. Никакой металлической стелы с названием горы не было и в помине. Ещё он посмотрел с высоты и не увидел ни дальнего посёлка Северка, ни горнолыжных подъёмников, ни опор линий электропередач. Это уже четвёртый пункт, жёстко нарушающий привычно стабильный мир.
– Так, стоять! – громко сказал Тимофей сам себе, пытаясь убедиться через знакомые слова, что ещё не всё мироздание поплыло в непонятном направлении. – По-любому, всему этому есть какое-то логичное объяснение. Может быть, я сплю и вижу сон. Поэтому такие нелогичные нестыковки. Ещё может быть вариант, что это какой-то портал, и я перенёсся далеко-далеко в похожую местность, но это не гора Медвежка, а другая. Фантастическая версия, но всё же. А может и вовсе этот портал во времени!
Тут студент громко истерично засмеялся, сам не веря в свои фантазии. Это было уж слишком. Человек науки не должен допускать подобных вольных допущений, пока не проверит эмпирически. Ни одна из версий не убедила Тимофея. Поэтому он решил дойти до ближайшего населённого пункта, чтобы узнать, где находится. Если тут поблизости, конечно, живут люди. Студент, вспомнив, спохватился и достал мобильник с надеждой на чудо. Сотовый ожидаемо не показывал ни наличие сети, ни геолокацию. Раздался громкий разочарованный вздох.
Неподалёку от наружного входа в виде тёмной породы росла крупная ель. С помощью ножа и пары крепких словечек Тима сломал большую ветку, тем самым оставив метку для нахождения прохода. И пошёл на юг, там должны быть поселения, если он до сих пор находится в Свердловской области.
Сначала Тимофей шёл строго на юг вдоль реки, потом сместил направление пути на юго-запад. Потому что там располагалась гостиница, там же деревня Старые Решёты. Места были незнакомые. Вроде бы всё смутно напоминало то, что он видел по пути к Медвежке. Но всё равно всё было не то и не так. И никакого посёлка не было. Река была, а села с одноимённым названием – нет, только леса и поля раскинулись во все стороны горизонта.
Путешественник взглянул на наручные часы. Приближался полдень. По его расчётам он шёл уже почти час, а, значит, скоро должна показаться деревня. Тут он услышал стук топора. Обрадовавшись, Тимофей поскорее поспешил к источнику звука.
Вскоре на опушке леса он увидел мужика, который рубил лежащий на земле огромный ствол сухой берёзы. Видно, он только что срубил дерево и теперь топором делил ствол на чурки. Чуть поодаль стояла деревянная телега с хомутом и оглоблями, а рядом паслась распряжённая гнедая лошадка, лениво пожёвывая траву. Мужик со знанием дело, мощно и чётко под небольшим углом лупил по берёзе. Он весь дышал силой: косая сажень в плечах, ростом выше Тимофея, свободная рубаха-косоворотка не могла скрыть крупные узлы мышц. Вот на одежду и на лошадку наш студент обратил пристальное внимание, начиная немного подозревать, куда он мог попасть, и почему пропал посёлок. Дровосек был одет в грубую льняную рубаху, рукава которой закатал до локтя, серые широкие шаровары и чёрные сапожки. На телеге лежала скинутая им сермяга и шлык1. Длинные каштановые кудри его разметались от скорой работы, небольшая густая борода окаймляла мужественное лицо с широким подбородком. «Прямо богатырь», – подумал Тима, глядя на лесоруба.