— Видно, попал под ноги кухарке, она и погнала его веником.
— Нет! — Ивейн прижала к себе кота. — Там кто-то есть. Пойди посмотри. Ну пожалуйста, Катан!
— Ивейн, не хочу я ходить по лестницам, — огрызнулся Катан. — И играть не хочу. Если ты еще не заметила — я простужен, и потому злой. Почему бы тебе не пристать к Райсу и Джорему?
— Они играют в свою дурацкую игру! Конечно, я маленькая, и меня никто не слушает!
Повеселевший Райс заговорщически подмигнул Джорему, который тоже сидел ухмыляясь.
— Мы тебя выслушаем, правда, Джорем? — сказал он, радуясь предлогу бросить безнадежную партию и заняться чем-нибудь другим.
Джорем, похоже, тоже устал от игры, потому что сразу согласился.
— Разумеется, выслушаем, сестренка, — сказал он, вставая и поправляя кинжал за поясом своей синей школьной туники. — Давай-ка ты нам покажешь, где там они ходят. Не дадим ворам утащить наше серебро. Как ты думаешь, слуг они связали?
— Джо-рем!
— Ну ладно, ладно! — Джорем сложил руки и попытался изо всех сил принять серьезный вид, какой надлежит иметь будущему рыцарю святого Михаила. — Я же сказал, пойдем посмотрим. Оставь Симбера, тут он будет в полной безопасности.
— Нет!
— Дай тогда я его понесу, — предложил Райс. — А ты нас поведешь и покажешь, что да где.
— Неси, — согласилась она и передала ему кота. — Но впереди пускай идет Джорем. У него кинжал.
— Хорошая мысль, — сказал Джорем, отворачиваясь и пряча улыбку. Он прижал палец ко рту, призывая к молчанию, и тихонько приоткрыл дверь, ведущую на лестницу, а Райс взвалил кота к себе на плечо, придержав его снизу рукою. Кот тут же громко замурлыкал ему в ухо и принялся месить его плечо передними лапами.
Выходя вслед за Джоремом и Ивейн на винтовую лестницу, Райс заметил смущенную и несколько снисходительную улыбку Катана, но сделал вид, что не видит ее. Какое ему дело, что думает Катан? Если Ивейн считает, что опасную вылазку должен возглавить Джорем, она просто признает всем известный факт... ведь Катан не раз ругал Райса за его беспомощность в воинском деле. Зато своего драгоценного Симбера она доверила именно Райсу — а это выражение куда большего доверия с ее стороны.
Но все-таки и Райс не зря обучался военному искусству. Пока он спускался по лестнице, стараясь ступать так же бесшумно, как Джорем, как ступает кот, что мурлычет у него на руках, он мысленно заглянул в разум Симбера — вдруг там внизу действительно кто-то чужой.
Оказалось, Симбер и впрямь был напуган. Сейчас-то здоровенный черный котяра успокоился в ласковых руках и выражал свое удовольствие экстатическим мурлыканьем, мешая Райсу прислушаться как следует к его ощущениям; и все-таки мальчик уловил нечто, что не понравилось Симберу и заставило бежать к Ивейн в поисках защиты. И Райс усомнился почему-то, что это была кухарка с веником.
Он отправил Джорему ментальный посыл, но в этот момент брат и сестра Мак-Рори уже спустились с лестницы и оказались перед занавесом, закрывавшим вход в большой зал, и тут внезапно занавес раздвинулся, из-за него высунулись чьи-то волосатые руки, сгребли обоих детей и втащили в зал.
— Я же говорил, был тут ребенок! — прорычал грубый голос.
— Райс, Райс! — завизжала Ивейн.
Кто-то, явно побольше и потяжелее Джорема, громко выдохнул: «Уф!», и Райс, поднырнув под занавес, налетел вместе с котом прямо на клубок сцепившихся тел — одного взрослого и двоих детей.
— Катан! — завопил Джорем, вырвавшись на мгновение из рук незнакомца и изловчившись при этом выхватить из-за пояса кинжал. — Берегись, Райс!
Райс же в это время был занят тем, что пытался увернуться от вынырнувшего откуда-то еще одного человека. И тут кот Ивейн, больно оцарапав его, внезапно сорвался с плеча, Райс вскрикнул от неожиданности и чуть не упал, однако в тот же миг противник его завопил еще громче от удивления и ужаса, потому что Симбер, как оказалось, прыгнул на него и повис на руке, вцепившись в нее всеми когтями и зубами.
Грабитель выругался и замахал руками, пытаясь стряхнуть кота, но Симбер только глубже вонзил когти и прилип намертво. Райс хотел было дернуть грабителя за ногу и опрокинуть, но тот отмахнулся ногой, чуть не попав мальчику в голову, и Райс передумал. Он быстро огляделся по сторонам, пытаясь понять, двое грабителей или больше, и только успел удивиться, куда подевались собаки, как увидел, что Ивейн вырвалась на свободу, воспользовавшись тем, что противник отвлекся на кинжал Джорема. Она кинулась прямехонько на того, кто сражался с ее котом, и с силой пнула его в голень.
Грабитель взвыл и завертелся на месте. Кот в результате ослабил таки свою хватку. Грабитель попытался схватить Ивейн, не сумел и снова затряс рукой, надеясь избавиться наконец от злобного черного демона, нещадно терзавшего его плоть. Он так сильно взмахнул рукой, что Симбер сорвался и, отлетев, ударился в стену. Затем кот шлепнулся наземь и обмяк, а Ивейн отчаянно закричала.
Что было дальше с девочкой и котом, Райс уже не видел, потому что внимание его отвлекла новая опасность. Он поспешил на помощь Джорему, который явно проигрывал в борьбе со своим противником, пытавшимся отобрать кинжал, но тут внезапно появился третий грабитель. Он бросил мешок с добычей, схватил Райса одной рукой, а другой потащил из ножен меч.
Райс силился припомнить знакомые ему по тренировкам или хотя бы понаслышке приемы рукопашного боя, но что толку — он был безоружен, а противник — раза в три старше него и тяжелее. Кое-как увернувшись от удара, который должен был снести ему голову, он увидел наконец Катана — тот стоял у дверей на лестницу с мечом в руке и громко звал слуг на помощь.
Катан бросился на грабителя, который ловил Ивейн, но что происходило между ними, Райс не видел, занятый спасением собственной жизни. Ивейн нырнула между ног Катана и оказалась в безопасности у него за спиной, а внимание Райса отвлекла на мгновение ужесточившаяся драка между Джоремом и его противником. И тут внезапно правую ногу его обожгло сзади огнем, и Райс потерял равновесие.
Он схватился за раненое место и упал, терзаемый невыносимой болью и страхом, и попытался отползти от грабителя с мечом. Рука, когда он отдернул ее, была вся в крови, серый шерстяной чулок мгновенно стал красным. Райс увидел, что противник поднял меч, собираясь покончить с ним, дыхание у него перехватило, и он не смог выдавить из себя ни звука, но мысленный его крик заполнил весь зал и вырвался за его пределы. Он не сомневался, что сейчас умрет — и все же сделал последнюю, отчаянную попытку увернуться от опускавшегося клинка.
Он так и не узнал, каким чудом подоспел Катан; увидел только взмах другого меча, отбивший смертоносный удар, и вслед за тем этот меч обрушился на голову грабителя, раскроив череп надвое. Во все стороны брызнули мозги и кровь, и Катан, не дожидаясь, пока рухнет поверженный враг, повернулся к противнику Джорема. Мужчина, который нападал на Ивейн, стонал теперь на полу, зажимая руками рану в животе и стараясь отползти подальше от Катана.
Тут наконец в зал вбежали слуги и помогли Катану одолеть и связать последнего грабителя. Только тогда Райс отважился сесть и взглянуть на свою рану.
О, Господи, какой ужас!
Он со свистом выдохнул воздух сквозь сжатые зубы, зажал рану рукой, и по щекам его покатились слезы.
Большое сухожилие с задней стороны икры было перерублено. Крови, правда, текло теперь меньше, чем вначале, хотя рана была глубокой, но ногу жгло и дергало все сильнее по мере того, как отходил шок. Такую рану может заживить только Целитель, но если это не удастся, Райс на всю жизнь останется хромым.
— Сейчас пошлем за Целителем! — пообещал один из слуг, побледневший при одном взгляде на ногу Райса. — Ты только не волнуйся.
Райс сдержал слезы, поскольку был уже достаточно взрослым и знал, что они не помогут, затем свернулся клубочком на левом боку и, закрыв глаза, подложил под голову руку. Чтобы расслабиться, он начал твердить про себя заклинание, снимающее боль.