- Защити нас от отделизма! Вооружи свою службу безопасности тоже битами, и бей тех из нас, кто будет пытаться отделиться. Лиши отделистов возможности заставлять отвечать за то, что мы по Закону имеем право делать. Лиши их возможности действовать! А если будут сопротивляться, то убей их, только не дай им предавать нашу Свойнину!
Верховный достал лист с Законом и уткнулся в него лазами.
- Сейчас посмотрим, что можно сделать. Так, ага... - начал соображать он в слух, - по Закону у нас все равны в правах. А равноправие у нас, как вы все знаете, является приоритетной вещью. Значит, защищать эту вещь мы имеем право любыми средствами. В результате действий отделистов вы получаете меньше, значит, нарушается равноправие. Соответственно наше Общество имеет право применять биты, чтобы защищать свои права. И, соответственно, мой долг, как уполномоченного принимать такие решения лица, дать добро на вооружение Службы Безопасности битами.
- Ура-а-а! - закричала толпа, - Хвала Верховному!
Так в Законе появилась статья отделизм, а служба общественной безопасности тоже была вооружена битами, и получила полномочия применять их по усмотрению в случае малейшего подозрения в отделизме. А марамук с разбитым носом получил титул героя, причём награду ему Верховный вручал ему лично.
Против нового порядка никто особо не возражал, ибо все понимали, что чем больше в обществе будет отделистов, тем хуже будет жить оставшимся марамукам, а чем хуже им, тем больше искушения предать Свойнину, и переметнуться к предателям. И самым страшным ночным кошмаром бдительных марамуков теперь был сон, где не внешний враг топтал их апельсины, а свои, внутренние предатели. А самым страшным ночным кошмаром пекущегося о благе Общества Верховного было, что он просыпается утром, а каждый законопослушный марамук становится отделистом и берёт себе по целому апельсину.
Эпилог
Много воды утекло с тех пор, как отделисты отделились от правового Общества. Много апельсинов было съедено, много корок было высушено, много слов сказано. Многое изменилось в жизни Общества. И на смену старому Закону Общество приняло новый, где уровень обучения был поднят, и считать до десяти умели уже все. И распределение апельсинов происходило не каждый раз, а один из десяти, где каждому полагалось уже по 50, а остальные 9 раз апельсины накапливались, ибо так было нужно для экономии времени и увеличения безопасности. И по новой схеме продолжалось вестись деление между всеми оставшимися членами общества, в то время, как отделисты всё так же делили свои апельсины по своей схеме, а оснований пересмотреть договор с ними так и не было найдено.
Были установлены отношения с другими обществами, и с ними тоже возникли свои проблемы по причине их неадекватности и коварства, так что приходилось всегда держать с ними ухо в остро. И, хоть, и Служба Безопасности, и Оборонная Бригада теперь тоже имели на вооружение биты, при помощи них старались не воевать, ибо война с их использованием была чревата слишком серьёзными травмами, а правовые демократические общества всегда стремились к решению вопросов гуманными и цивилизованными средствами. Были подписаны конвенции о запрете ведения войн при помощи бит, и войны продолжались вестись уже без них при помощи старых добрых традиционных способов. А туда, где конфликт нельзя было решить без бит, старались не лезть. И конвекции эти согласились подписать все правовые общества, за исключением компании отделистов, что ещё раз доказывало их бесчеловечную сущность.
В других обществах тоже оказались инциденты с отделистами, которые, отделившись, от своих обществ, объединились с уже известными нам отделистами, чем очень удивили всех, ведь согласно представлению марамуков, отделисты - это нелюдимы, которые не хотят жить в человеческом обществе, а тут вдруг они сблизились с другими организовали своё дружное общество.
Иногда до обществ доходили слухи о том, как они живут, и что у них нет многих из тех проблем, которые есть в правовых обществах. Хотя все эти слухи власти правовых обществ объявляли дешёвым вбросом. И однажды до нашего общества Справедливости и Равенства дошли сочинения, которые опубликовал один отделист. Начинались они так: "Однажды как-то возникла потребность у 10 человек поделить 10 апельсинов. Но из всех них до десяти умел считать только один, а все остальные умели считать только до трёх...". Далее следовало повествование о событиях, один-в-один напоминающих те, что известны нам из первой главы, с тем только отличием, что умеющие считать до 3х назывались дурамуками.
По идее, Верховный должен был запретить распространение этого сочинения на территории Общества, но он почему-то этого решил не делать. И, несмотря на негативное в целом отношение Общества к отделизму, всё же некоторое внимание мемуарам было уделено. И, перед тем, как марамуки вернулись к своим марамучным делам, некоторые из них удостоили сочинение своими комментариями. Их было ровно десять:
"Я вообще не понял, к чему это оно, зачем это, что вообще автор хотел сего сказать сим произведением?"
"Не читайте это гавно! Этого предателя, продавшего нашу Свойнину и сбежавшего за бугор! В войне не участвовал, в тылу отсиделся, а теперь пришёл по заказу Общества Активности нашу замечательную Свойнину очернять!"
"А что, лично мне понравилось. Что вы так реагируете? Это же художественное произведение, не имеющее ничего общего с реальностью! Я лично от души посмеялся над глупыми дурамуками, не умеющими считать до 10!"
"Вот из-за таких вот, глупых не умеющих считать дурамуков, и происходят все беды. Таких, как мой сосед, который голосует за то, чтобы начинать делить с его группы, и не понимает, что надо начинать делить с нашей! Мой сосед, в прошлый раз начал делить с себя и захапал себе - он типичный дурамук, который описан в этих мемуарах!"
"Нет, вот как раз из-за таких, как ты, случаются все беды. Ты голосуешь за то, чтобы начинать делить с твоей группы, в то время, как правильно начинать с моей. Так что, я то, как раз, нормальный марамук, а дурамук - это ты!"
Далее следовала подветка разбирательств между этими двумя оппонентами, с выяснением, кто фашист, а кто зомби и идиот, в общее число непосредственных комментариев о сочинении не входящая.
"Да не было такого никогда! Я сам был в том обществе, и никогда никакими дурамуками никого не называли! И слова такого дурамук вообще не было! Слово же марамук появилось позже, когда было учреждено правовое Общество. Хватит лить клевету и грязь на нашу историю!"
"Автор, Сколько тебе заплатили за клевету в адрес нашего общества?"
"Вот из-за таких вот отделистов и распадаются великие общества, где был порядок и всё было стабильно, и каждый стабильно всегда имел дольку апельсина, а на смену этом порядку приходит разруха и междоусобицы с растоптанными корками!"
"Вот и из-за таких вот так называемых мемуаров все беды и случаются, и появляются отделисты и вражеские агенты! Надо вообще запретить всякие свободы слова, чтобы не было всяких связанных с этим проблем! Да здравствует сильная власть Верховного!"
"Это не про нас! То глупые и не образованные дурамуки, которые не умели считать до 10. А мы умные и образованные марамуки, которые умеют считать до 10, и не дали бы себя обделить при делении 10 апельсинов!"
27