А также для утех. В самом дальнем конце улицы журчал огромный фонтан, и вокруг него восседали красивые, легко одетые женщины разных рас. Многие – совсем юные, буквально на грани совершеннолетия. Скабрезно подмигивая, дядя Ук-Хар поведал, что их покупают в качестве танцовщиц, горничных или банных прислужниц. Цены колеблются от пяти до пятидесяти туманов.
– Нравится, родной? – заглядывал Эйхгорну в глаза Ук-Хар. – Выбирай любую, какая больше по душе! Вот пальцем покажи, скажи – эту хочу! Твоя будет! Половину цены тебе скину, как лучшему другу!
Эйхгорн по-прежнему не собирался никого покупать. Раб – непродуктивное имущество. Он слишком дорого стоит, его нужно кормить, нужно одевать, ему нужно где-то жить, а пользы от него не так уж много. Раб не заинтересован в результатах своего труда, поэтому трудится вполсилы, кое-как и только из-под палки. К тому же при удачных обстоятельствах раб может сбежать, а то и убить своего хозяина.
На Земле ведь рабовладение отмерло не из-за моральных причин, а исключительно из-за экономических. С развитием технологий рабство просто перестало окупаться.
Но Ук-Хар не унимался. Далеко не все эти невольницы принадлежали ему – девушки были разделены на семь групп, и при каждой находился сутенер… купец. Они тоже настойчиво предлагали Эйхгорну свой товар, расхваливая его на все лады.
Особенно усердствовал тощий лохматый парень с козлиной бороденкой. Он был донельзя взвинчен, и при нем находилась одна-единственная рабыня – кудрявая мулатка с круглым личиком, одетая в одно только зеленое покрывало. Не красавица, но в целом симпатичная. Насколько Эйхгорн понял, всех остальных ее хозяин уже распродал, а вот именно эту почему-то никто не хотел брать.
– Э, брат, ну купи у меня девку, что ты какой жадный?! – недовольно крикнул он Эйхгорну. – Э, всего три тумана прошу, в самом деле!
– Всего три тумана? – против своей воли заинтересовался Эйхгорн. – А что с ней не так?
– Да все так, все так, хорошая девка! Ласковая как родник, стройная как газель, гибкая как змея! Бери, не прогадаешь! Она просто последняя у меня, а я спешу, брат! Сильно спешу!
Эйхгорн перевел взгляд на девушку. Та смотрела на него огромными глазами, кусала губы и заламывала руки.
– Э, брат, если не купишь, значит, не судьба ей здесь остаться, – с угрозой произнес работорговец. – Поплывет со мной дальше… или, может, в портовый бордель продам… Уж пару туманов-то там всяко дадут…
Девушка в страхе вскрикнула, протянула к Эйхгорну руки и взмолилась:
– Прошу тебя, хозяин, не оставляй меня, сжалься, возьми к себе! У тебя такое доброе лицо, ты верно хороший человек, возьми меня к себе жить!
Эйхгорн поджал губы. Ему не хотелось тратить целых три тумана на совершенно бесполезную покупку. Но у девушки в глазах стояли слезы. Только последний козел смог бы от нее отвернуться.
К тому же три тумана за здоровую молодую рабыню – это сказочно дешево. Озирская энциклопедия стоит дороже.
– Как тебя зовут? – устало спросил Эйхгорн.
– Фисташкой, если то угодно моему господину, – ответила рабыня.
Эйхгорн снова посмотрел на нее. Побренчал монетами в карманах. Вздохнул. И сухо сказал работорговцу:
– Я дам два тумана и пять денгаров.
– Продано! – мгновенно ответил торговец, хватая его за руку. – Девка твоя, брат, забирай!
У Эйхгорна опустились плечи. Судя по такой быстрой реакции, он все-таки переплатил. Видимо, дефектный товар.
Ну да и черт с ними. Все равно он не собирается оставлять ее себе.
Купчую составили моментально. Работорговец выхватил из-за пазухи мятый листок, проставил там сумму, расписался внизу и дал расписаться покупателю. Кроме того акт купли-продажи подписал свидетель, которым охотно стал дядя Ук-Хар, и, к удивлению Эйхгорна, сама Фисташка.
Он впервые видел, чтобы покупка подписывала накладную.
Отсчитав работорговцу монеты, Эйхгорн повернулся к радостно улыбающейся Фисташке и сказал:
– Можешь идти.
– Да, хозяин, пойдем, – довольно ответила та, беря Эйхгорна за руку. – Где ты живешь? Ты богат? Знатен?
– Я не богат, не знатен, и не держу рабов. Иди, куда хочешь – я даю тебе свободу, – сказал Эйхгорн.
У Фисташки заблестели глаза. Сначала Эйхгорну показалось, что от счастья. Однако через секунду та уперла руки в бока и возмущенно воскликнула:
– Какую еще свободу?! На кой кир она мне?!
Такая реакция Эйхгорна крайне удивила. А вот работорговцев – ничуть. Гораздо сильнее их удивил поступок Эйхгорна – дядя Ук-Хар и бывший хозяин Фисташки смотрели на него, как на круглого идиота.