Западнее, на палубе «Бенито Хуареса», изможденные пассажиры с ужасом наблюдали, как на глазах у них тонула в море их собственность. Мужчины и женщины плакали. Дети затихли, скованные страхом. Бренда металась среди сотен пассажиров, спрашивая всех, не видел ли кто маленького мальчика. Симпатичная юная новобрачная, чье романтическое свадебное путешествие в Испанию прервалось, дергала за рукав своего мужа, который смотрел в бинокль: – Что они делают? Почему они открыли аппарель?
– Я думаю, это сделано для того, чтобы было больше воздуха, – ответил Джереми, – тогда центр корабля станет легче, и он сможет удержаться на плаву.
– Дай мне взглянуть. Дай бинокль!
Он протянул ей бинокль. Она поднесла его к глазам и закричала.
– Они сталкивают машины в море!
– Не может быть!
– Да, да!
– Они, наверное, хотят облегчить корабль.
– О Боже! Джереми! Они только что выбросили великолепный «Роллс-Ройс»!
– Какой ужас!
– Джереми! Джереми! О Боже! Они топят мой чудесный «Ягуар»! Вот он! Он упал! – Она опустила бинокль и, зарыдав, рухнула на палубу. Джереми закрыл лицо руками.
25
– Мне приятно вам сообщить, что все идет по плану, – сказал капитан своим сообщникам и разложил на штурманском столе новую карту.
– Кто-то сказал, что один старик умер от сердечного приступа. – Наверное, просто упал в обморок. Очевидцы всегда преувеличивают. Я уверен, что он придет в себя.
– Никаких сомнений.
– Вы удалили капитана и офицеров без происшествий?
– Мы выпроводили их.
– Это была мастерская операция, – сказал капитан, – и очень сложная для открытого моря.
– Больше такое нигде не сделаешь. Еще говорят, что маленький мальчик свалился за борт при посадке в шлюпки.
– Ради Бога, Бонне! Такого рода мифы всегда рождаются во время паники на кораблях. Если был мальчик, у него должна была быть мать. Если у него была мать, она держала бы его крепко, будьте спокойны.
– Я надеюсь, что это так. Просто такие вот мелочи обычно особенно нервируют полицию. А еще они очень огорчают страховые компании, газеты поднимают шум, так что если вас поймают, то ваша песенка спета: суд закончится, не начинаясь.
– Как там Каллерс?
– Все в порядке. Я отнес ему полдюжины пива и ливерной колбасы. Его люди работают, как часы.
– Кстати, я совсем забыл о Франкохогаре.
– О ком?
– О моем бывшем поваре Франкохогаре. Он был среди пассажиров, возвращался к себе домой на Пиренеи.
– Хуан Франкохогар? Да, знаю, – с уважением сказал Бонне, – он был вашим личным поваром, я помню.
Форд Мак-Генри появился, улыбаясь.
– Я вскрыл билетную кассу, – сказал он, – неплохо. Около четырех тысяч трехсот фунтов, и еще в барах триста двенадцать фунтов. Ребята там возятся с рулеточной кассой, но в ней много не будет. Сейчас заглотну сэндвич и пройдусь по багажу в каютах, и чтоб я сдох, если не возьму там еще кусков пять. Все-таки девятьсот пассажиров.
Капитан извинился и пошел к лифту. Бонне сказал:
– Мы еще не смотрели сейф капитана судна. Там должно быть тысяч пятьдесят, а может быть, еще и камешки какие-нибудь.
Ключ каюты Франкохогара был вставлен в замок. Капитан повернул его и открыл дверь. Франкохогар застегивал свою белую форменную куртку, явно не подозревая, что всю ночь проспал взаперти.
– Доброе утро, сэр.
– Доброе утро, Хуан.
– Кажется, сегодня очень спокойное утро.
– Да. Очень спокойное. Ночью был ужасный шторм. Почти все валяются с морской болезнью.
– Увы, да. Никто не может работать. Я спустился узнать, не можешь ли ты приготовить ланч и обед на семерых?
– Только на семерых?
– Да, пожалуйста. Позвони на мостик, когда будет готово, и к тебе кто-нибудь спустится. Сделай в два приема: для троих и для четверых. Я думаю, вино приличное здесь найдется?
– Да, сэр. В кладовой на камбузе есть прекрасное вино.
– Отлично. Теперь насчет меню. Для ланча, я думаю, что-нибудь вроде молодого барашка. Ну, и все к нему. Сможешь?
– Конечно, сэр.
– Чудесно. А на обед…
– Как насчет жареного свиного филе с ревенем, сэр? У них в холодильнике есть ревень. Можно также с тушеным сельдереем.
– Это хорошо пойдет в середине. Больше всего мне хотелось бы начать с твоих чудесных пирожков со шпинатом, хотя я и сомневаюсь, что здесь найдется сычужный сыр.