— Слеза бога. Не трожь!
Я обернулся. На пороге стоял Хоттабыч. Подняв посох, он опять стал им водить и при этом нашептывать что-то. Я замер, ожидая, что будет дальше, а Хоттабыч, странно припадая на одну ногу, вошел в комнату и дотронулся до сферы концом посоха, от чего свечение усилилось, и я смог рассмотреть, кто прикован к стене. Бородур висел на цепях, голова его упала на грудь, струйка крови сочилась по бороде и капала на пол. Он был весь в мелких, кровоточащих порезах, под его ногами собралась приличная лужа, порванная одежда свисала лохмотьями. Хоттабыч закончил свой странный танец и остановился.
— Руби цепи, — он опять ткнул посохом в сферу. Я размахнулся глефой и одним ударом обрубил их, при этом Бородур охнул и открыл глаза. Сфера перестала мерцать, свечение в ней постепенно угасало, Хоттабыч рукавом вытер лицо и опустил посох.
— Вы… пришли… — тихо произнес Бородур, — успели.
По мере того как свет гас в сфере, гном приходил в себя, кровь перестала сочиться из ран, он поднял голову и, прищурившись, посмотрел на нас.
— Милорд, рад видеть вас, — мы с Хоттабычем стали снимать его с цепей, — думал, что уже конец. Спасибо…
Мы оттащили его к стене и посадили.
— Тише, сейчас, — я достал одну из склянок жизни, открыв крышку, влил содержимое в рот гному.
— Кха-кхм, можно ещё? — он жадно выпил тягучую жидкость, откашлявшись, поднялся на ноги и протянул мне руку.
Я дал ему два флакона, и он тут же их выпил.
— Теперь нормально, — он замер, окутавшись свечением, а когда свет угас, перед нами стоял Бородур, в тяжелом стальном доспехе со щитом и топором в руках, — казад ай мену, братья. Накажем за содеянное.
Втроем мы вышли из комнаты.
— Гранит мне в печень, ну и уроды, — Бородур уставился на подопечных Хоттабыча, — темный, ну у тебя и питомцы.
— Они хорошо помогли, когда мы освобождали тебя, — я прошел через комнату и вышел в коридор, — пошли спасать Лекса.
Хоттабыч улыбнулся и, позвав своих монстров, пошел следом. Последним из дома вышел Бородур. На улице ночь постепенно уступала свои права утру. Небо светлело, и в светлеющих сумерках мы выглядели, как посланники Ада. Здоровенный монстр возглавлял нашу группу, за ним шли новообращенные, уже теряющие человеческий облик, следом шел Хоттабыч, странно улыбаясь, мы с Бородуром завершали процессию.
Глава 21 Барук кхазад, агат мне в зад
20 Интерлюдия
В летнем кафе на Старом Арбате сидели два старичка и размеренно пили кофе. Они были единственными посетителями кафе в это время. Мимо шли люди, спеша поскорее занять рабочие места в конторках и фирмах. Утренний ветерок играл с листвой, и солнце создавало причудливые тени на асфальте. И только эти двое, казалось, никуда не спешили, они просто созерцали людской поток, текущий мимо. На столике перед ними стояла тарелочка со сладостями и лежал планшет.
— Я вызвал подкрепление, — Барух медленно отпил из чашки, — другого пути нет.
— Зачем-таки кипишишь, Барух? Мы еще не все попробовали. Можно-таки просто договориться, — Яков Соломонович взял чашку и сделал глоток.
— Яков, ой вэй, ты всегда тормозишь. Давай только не сейчас. Мы и так засветились. Спасибо посольским, удалось замять.
— Ай, а ты всегда спешишь. Тебе одного раза не хватило? Теперь решил бить из пушки по воробьям?!
— Есть несколько дней, пока все соберутся. Вот у тебя есть время, чтоб придумать другой путь. Хочешь — договаривайся, хочешь — можешь купить, ха-ха. Если у тебя теперь хватит денег. Думаю, Вадим и так понял, что у него в руках, а-ха. И он это не для продажи делает, иначе мы бы знали ценник, Яков, дорогой, у нас только один путь. Мы либо получим это, либо нам уже ничего в этой жизни не доверят. А я, знаешь ли, привык быть при деле. Не по мне просто так сидеть и смотреть, как жизнь уходит безвозвратно. Думай…
— Вот смотри, упертый, — Яков Соломонович включил планшет и, открыв видеофайл, ткнул пальцем в экран, — это азиаты. Есть такая конторка, по-другому не назвать. Якобы занимаются возвращением утерянных ценностей по всему миру, но на самом деле там много чего намешано. Вот кадры с камер в аэропорту. Никого не узнаешь, старый плут?