— Ты где живешь? — спросила Ия, когда мы с ней спускались в холл, чтобы покинуть университет.
— В Каласте.
— Да? Далековато.
— Да не очень. Всего 15 минут, — пожала я плечами.
— А ты на чем?
— На энергичке. Меня где-то тут Ива ждет. Я с ним договорилась, чтобы он меня подождал, а то я еще дорогу плохо знаю.
Ия пробормотала что-то весьма своеобразное и непонятное.
— Что? — не поняла я.
Она повторила погромче.
— Да нет, я слышу, я только не понимаю.
— Быстро! — усмехнулась Ия.
— Что?
— Шелгэ! — Ива разглядел меня первым и теперь шел по направлению к нам.
— О-о, — уважительно протянула Ия.
Да, я тоже заметила, что Ива у меня достаточно привлекательный провожатый. Ия снова сказала что-то такое, что из всей фразы я поняла только местоимения и междометия. Ну и сленг у них…
— Я не понимаю, скажи попроще или по-неноленски, — попросила я.
— Я не знаю как это по-неноленски, — покаялась Ия. — Ну, он твой арналан?
— Кто? — не поняла я, тут Ива, наконец, дошел до нас с Ией. — Ива, переведи мне, пожалуйста!
— Что? — спросил он.
— Арналан! — повторила я уже запомнившееся слово, ибо Ия повторила его во всех тех непонятных фразах.
— Эм… ну, — задумался Ива. — Человек, с которым ты состоишь в… ну встречаешься, в общем!
— Бой-френд, что ли? — удивилась я.
— Да, — кивнул Ива.
— А что, сразу так сказать нельзя было? — еще больше удивилась я.
— Ну, это не совсем такой перевод, больше скорее подходит… мм… любовник… нет, любимый! — нашелся, наконец, аладар.
— А-а, — протянула я. — А-а!!! Не-эт!
Это я уже обратилась к Ие и расхохоталась.
— Он не мой бой-френд и тем более не арналан, — смеялась я. — Я просто живу у него дома, ну, в его семье!
— Да? А я-то думала, ты уже парня нашла себе, — расстроилась Ия.
— Нашла-то нашла, но не в таком смысле, — веселилась я, поняв, на какую тему были все непонятные фразы и удивлявшие меня интонации.
— То есть он свободен? — тихо уточнила Ия.
— Не знаю, сейчас спросим, — встрепенулась я. — Ты свободен?
— В смысле? — в лучших традициях жанра спросил Ива.
— В смысле, у тебя девушка есть? Арналан женского рода, или как он там изменяется? — спросила я.
— Арналани, — сказал нужную форму Ива и слегка смутившись, добавил. — Нет, нету.
— Значит, свободен. Возьмешь? — сказала я Ие, и мы с ней рассмеялись.
— ИЯ! — послышалось откуда-то с лестницы.
— О-о, Данмар… — вздохнула Ия.
— Арналан? — хихикнула я.
— Нет, иритон, — покачала головой Ия.
— Это еще кто?
— Ухажер, — не дожидаясь просьбы, перевел Ива.
— Иритони женская форма? — спросила я.
— Да, но так не используется, — рассмеялся Ива.
— Почему?
— Ну, девушки за парнями не ухаживают.
— А-а… А если парень болен?
— Нет, это уже каади — сиделка, — ответил Ива.
— Ну ладно, вы тут олеанский учите, а я побежала, а то этот рваноух будет потом еще допытываться, где это я была, — сказала Ия.
— Так и скажи — арналана себе подыскивала! — хихикнула я.
— Вижу, слово тебе понравилось! — заметила Ия.
— Ага! — радостно подтвердила я.
— Ия!
Аладарка ушла на зов.
— Пошли домой, арналан несостоявшийся! — подергала я Иву, провожающегося взглядом девушку. — Как там оно склоняется? А то я, кажется, что-то неправильно стыкую.
Многие нас провожали из универа заинтересованными взглядами. Правильно, не надо было так громко обсуждать всевозможные формы этого пресловутого арналана!
— Как успехи? — спросила Танра, когда мы зашли домой.
— Я выучила кучу новых слов, и самое главное из них — арналан! Ну, еще иритон, но это уже не так важно, — гордо ответила я.
Танра удивленно посмотрела на меня и загадочно улыбнулась.
— И кто же он такой?
— Кто такой? — удивилась я. — Да никто! Это просто Ия перепутала, а я долго не могла понять, с чем или кем, пока мне Ива не перевел, что она имела в виду!
Танра весело засмеялась.
— Зато с иритоном и каади дело пошло проще! — добавил Ива.
— Только все как-то странно косились на нас, пока я училась эти слова склонять! — закончила я.
Танра расхохоталась в голос.
Неделя пролетела одним днем. Олеанский стремительно заучивался, запоминался, а то и налипал на язык. Особенно меня зацепило хорошее такое словечко «ахтран». Никакого даже близко подходящего аналога в арийском я так и не нашла. Самый общий смысл этого слова заключался в полной свободе от ситуации, и очень приблизительно переводился как «ну это все куда подальше» или «а мне как-то все равно». Причем слово это использовалось как в литературе в самом общем смысле, так и в повседневной речи, приобретая несколько нецензурную окраску. В первый раз, когда я только услышала его от Данмара, я долго не могла понять ни значения, ни смысла, и даже решила, что-то что-то типа междометия, пока не догадалась попросить обрисовать ситуации, в которых слово используется. Вот тогда-то все и встало на свои места. Оказывается, это замечательное слово применятся как в гордом одиночестве, выражая бурный протест, так и вкупе с другими словами, означая все, что угодно, точнее, что пожелает выразить автор фразы.
С учебой дела обстояли еще лучше, не в последнюю очередь благодаря освоению языка. К распорядку я привыкла быстро. В Олеа расписание составлялось не в пример тщательнее, чем в Арии. С ушастыми преподавателями было немного посложнее, однако и здесь все было не так уж и безнадежно. Я теперь точно знала, с какой громкостью и когда можно говорить, а одногруппники в случае особой надобности писали записки. Но это уж самый крайний случай, когда говорить нельзя, а точнее, бесполезно, ибо услышу не я, а препод, но передать информацию нужно обязательно. Ну а с самой наукой, точнее, с теорией, таких проблем, с которыми я не сталкивалась раньше, не возникало. Как не любила я теорию личного расчета, в просторечии терлич, на которой мы занимались немагической физикой, так она у меня и не получалась. Да и общие предметы типа философии, истории и естествознания я не очень-то любила. Какие могут быть теории развития государства, когда на следующей паре будем разбирать на части последнюю модель ускорителя движения?
С особым нетерпением я ждала первой практики. Теория — это, конечно, хорошо, но не ради нее я пошла учиться в высшее учебное заведение. В школе, конечно, боевым искусствам уделялось немало времени, но только в университете есть возможность научиться настоящему бою на настоящем оружии, а не на игрушечных мечах, или, тем более, борьбе без какого-либо оружия, которая чаще всего сводилась к банальной драке. Дети, что с них взять? Я и сам-то стала осознавать смутные отличия просто драки от настоящего поединка только в университете. В драке главное — победить, надавав побольше тумаков и пинков противнику. В поединке победа, разумеется, также стоит на первом месте, однако появляется еще куча разных целей, начиная с отработки механических движений тела и заканчивая пониманием противника. А потом уже поединки начинают делить на разные группы и подгруппы. Бывают поединки быстрые, а бывают красивые, бывают сложные, а бывают неожиданные, бывают спорные, странные и даже смешные. А бывают и страшные, причем иногда бывает страшно в процессе, а иногда и после поединка, когда его начинают разбирать по частям, и тебе становится понятно, насколько ты была близка к смерти. Конечно, страшно. Врут те, кто говорят, что они не боятся сражаться. Еще как боятся, но страх придает сил и позволяет относиться к реальности с необходимой частью инстинкта самосохранения. Почему с частью? Да, если уж начистоту, если человек заранее идет на абсолютно ненужный с точки зрения его бесценной жизни риск, то у него уже есть проблемы с этим самым инстинктом. Впрочем, наверное, мы поэтому и люди, а не кошки, как было раньше. Магия и труд наделили нас разумом, чтобы мы могли управлять своей судьбой, а не подчиняться ей слепо. Кто знает, к лучшему это или к худшему…