Оставшиеся сорок пять минут мы проболтали за чашкой горячего шоколада, а потом, продолжая спорить о чем-то весьма философском, отправились к памятнику.
— Так вот ты какой, Антенсалеа. Красавчик, только у меня шею заклинит, если я буду долго на тебя смотреть, — сообщила я памятнику. Ива усмехнулся.
— Шелгэ! — послышалось с другой стороны. — А я тебя по голосу узнал!
— Привет! — мы с риварцем ударили по рукам, как это было принято в Олеа.
Это был Митдин. В куртке с короткими рукавами и такими же короткими штанишками он смотрелся очень умильно среди закутанных аладаров. Н-да, а я все гадала, как они зимой ходят… оказывается, у них весьма оригинальная мода! На сей раз шерстка на руках и ногах была хорошенько начесана и порядком припорошена снегом. Шапки на нем, конечно же, не было, так как волосы на голове по теплу не особенно уступали шерсти. Н-да, прикольно смотрится. Хотя мой Ива не лучше в шапочке со сложной конструкцией для ушей. Это я уже привыкла, хотя впервые увидев, десять минут не могла справиться со смехом.
— Знакомьтесь, это Ива, — представила я аладара. — Это Митдин.
Парни тоже ударили друг друга по рукам, причем Митдин явно не отказал себе в удовольствии выпустить когти, что не позволил со мной, а Ива не остался в долгу и дернул за шерсть. Что за детсад?
— А Аиша с Раданом еще не подошли? — спросила я.
— Как видишь, — развел руками Митдин. — Как жизнь? Как учеба? Как Олеа? Как аладары?
— Все супер, особенно второе и последнее. А тебе как?
— Да тоже ничего, разве что дома лучше. Дома есть что подрать, можно помяукать, никто и слова не скажет, если на потолок залезешь. И погремушек нет!
Мы с Ивой расхохотались.
— А что смешного? Я серьезно, — вздохнул Митдин.
— Как тебя тут с такими замашками в дурдом не упекли! — смеялась я. — Я тут с колокольчиком по дому на хвосте походила, и то чуть всех аладаров не распугала, а ты говоришь, поорать, подрать что-нибудь или, еще хуже, на потолок да с погремушкой. Это же уже садизм натуральный!
— Вот поэтому и домой хочу. Весна скоро…
Я искренне посочувствовала и посоветовала записаться в какую-нибудь боевую секцию или на танцы, чтобы было хотя бы где поорать. В хор-то его точно не возьмут.
— А я пристроилась, — сказала я. — Удобно, все все слышат, а если не хочешь чтобы слышали, говоришь на арийском.
— Эх, мне бы так…
— Шелгэ! Митдин!
К нам навстречу бежала Аиша. На ней, в отличие от Митдина, были брюки длиной в пол и такие красивые босоножки. Эх, зимой в босоножках — мечта!
— Как я рада вас видеть!
Мы с риваркой обнялись.
— Ну, как? Ну и что? Как живете? Ой, а это кто?
— Это Ива, он…
— А! О-о! Понятно, — кокетливо улыбаясь, сказала Аиша.
— Приятно поговорить с человеком, до которого доходит не на пятые сутки! — рассмеялась я. — В общем, знакомься, это мой друг — Ива.
— Друг? Ясно! — кивнула Аиша и тут же стала рассказывать про себя.
Как оказалось, ей у аладаров очень даже нравится, и никаких непреодолимых трудностей, как у Митдина, у нее нет. Пока мы слушали Аишу, незаметно подошел Радан.
— О, привет! — Митдин дружески засадил когти в ладонь Радану. Тот так же радостно ответил. Так это у них так принято, оказывается, а я думала, что парни дурью маются!
— А знаете что, идемте в клуб, тут я по дороге один видела, там посидим в тепле, поболтаем, — предложила Аиша.
— Ой, я только за! — тут же согласилась я. — Ив, ты со мной?
— Куда же я денусь?
— О как! — назидательно сказала Аиша и повела всех в нужном направлении.
В клубе было шумно (для аладаров), людно и весело.
— Хоть где-то музыка играет с нормальной громкостью, не до того, что бы изо всех сил прислушиваться! — порадовался Митдин.
— А ты слушай музыку в наушниках: и тебе будет громкость в самый раз, и аладары вокруг будут ее прекрасно слышать, — посоветовала я.
— А это мысль! — согласился Митдин.
— Ну что, выпьем за встречу? — предложил Радан.
— Только если чуть-чуть, — согласилась я.
— А кто говорит про «много»? Всего-то с ведро! — хохотнул Митдин.
— Мальчики! — строго посмотрела на них Аиша. — Чуть-чуть — это значит чуть-чуть, и это никак не полведра, это целое ведро!
Мы весело болтали, ибо музыка нам особенно не мешала, пили принесенное вино и обменивались впечатлениями. Как же все-таки замечательно встретиться с людьми, не тормозящими на каждом твоем нестандартном слове. Я уже и отвыкла!
— А ты чего все молчишь? — спросила я у Ивы, пока все были заняты своими делами.
— А что говорить? Это твои друзья, а я их не знаю.
— Мы с ними виделись один раз в аэролете, так что они такие же мои друзья, как и твои. Ну попробуй хоть раз побыть не аладаром, а человеком.
— А в чем разница? — не понял Ива. — Аладары что, не люди?
— Люди, только странные.
— Ну, арийцы для аладаров тоже странные, — пожал плечами Ива.
— Нет, надо же вливаться в коллектив!
— А знаете что! Я хочу танцевать! — сообщила Аиша.
Она встала, увлекая за собой Митдина и Радана.
— Пошли, — позвала я Иву.
— Что? Не-э-э-эт! — запротестовал аладар и уперся всеми руками и ногами.
— Е-э-э-сть! — я потянула его за собой.
— Шелгэ, ну что ты делаешь? — Ива все же встал и уныло поплелся за мной.
— Развлекаюсь, не видно?
Ива завис на какое-то время, так что я как раз успела довести его до риварцев.
— Решили, кто в доме хозяин? — хихикнула Аиша.
— Нет, отложили, — покачала головой я. — Так быстро решить ничего нельзя, все нужно сначала осмыслить! Вон видишь, с каким скрипом осмысление происходит, — я хвостом указала на Иву.
— Да вроде бы ничего не скрипит, — удивился Ива.
— Вот и я о том же! — согласилась я.
Домой мы вернулись глубоко за полночь в весьма веселом настроении.
— Эй, люди, потише, — сонный Лехо вышел из комнаты и отправился по своим делам.
Мы с Ивой слегка приглушили свою деятельность, но из-за крайне веселого настроения это было не особенно заметно.
— Так, ну вы уж совсем! Быстро спать! — вернулся Лехо.
— Командуешь тут еще! — насупился Ива.
— А, завтра утром разберешься, — я стукнула Иву по плечу, слегка не рассчитала силу.
Ива не удержался на ногах и рухнул на диван, я не удержав равновесие без дополнительной опоры следом. Лехо и рот раскрыл от удивления.
— Шутка, — хихикнула я, поднимаясь. — Спать иди!
— Так вы того, не пьяные? — ох уж эти мне аладары, вечно тупящие, особенно спросонья.
— Неужели если человек весел, то он обязательно пьян? — удивилась я.
— Эм… ну…
— Вот! — нравоучительно сказала я. — Ладно, утром разберемся. И с тобой тоже! — я погрозила хвостом Иве, тот его поймал и несильно подергал.
— Так, где там чьи-то уши? — я развернулась к Иве.
— Не-э-э! — Ива поспешно встал.
— Хитрюга! — снова рассмеялась я и без предупреждения подпрыгнула и повисла у него на шее, обхватив еще и ногами. — А вот так!
— Эй!
Я щелкнула по уху и спрыгнула на пол.
— Ну не честно!
— Честно-честно! — заверила я.
— Слушай, а где Лехо? — удивился Ива и стал поводить ушками, а потом с интересом обогнул диван и заглянул за него.
Лехо лежал на полу и беззвучно хохотал.
— Эй, парень, ты жив? — я опустилась на корточки перед ним и озабоченно смотрелась в лицо.
Тот неуверенно не то кивнул, не то качнул головой. Но все же какой-никакой признак жизни.
— Жить будет, но больше так шокировать нельзя, — сказала я Иве.
— Да, на сегодня, пожалуй, хватит, — зевнул Ива, подхватив Лехо и перекинув через плечо.
— Ты по-другому нести не пробовал? А то, не дай бог, уронишь, он ведь не я, так и впишется головой в пол.
— А как по-другому?
— Эм… кхе! Одну руку под коленями, вторую под спиной, — предложила я.
— Не-э, так удобнее.
— Кому?
Ива все же взял Лехо по-нормальному.
— Спокойной ночи! — сказал он.
— Спокойной! — усмехнулась я.