– Куда они собирались поехать после убийства эрцгерцога? – спросил Геркулес.
– А почему я должен вам об этом рассказывать? – спросил, приподнимая подбородок, юноша.
– Потому что ты – хороший человек, у которого хватило мужества сделать то, чего не решались сделать другие. Тебе ведь не хочется, чтобы были убиты невинные, чтобы люди погибли по твоей вине.
– Невинные?
– Да. Из-за этой рукописи погибло уже много невинных, и еще больше может погибнуть, если мы не найдем ее как можно быстрее.
Юноша, нахмурившись, несколько секунд молча о чем-то размышлял. Затем он, взглянув сначала на Геркулеса, а потом на Линкольна, спросил:
– У вас есть папироса?
Геркулес достал коротенькую сигару, прикурил и сунул ее кончик юноше в рот. Тот глубоко затянулся дымом и тут же закашлялся. Его руки были прикованы цепями к стене, поэтому Геркулесу пришлось забрать у него изо рта сигару, чтобы террорист не задохнулся. Юноша откашлялся и жестом показал, чтобы ему снова дали затянуться. Курил он жадно, затяжка за затяжкой, зажженный кончик сигары то и дело вспыхивал в полумраке камеры. Камера вскоре наполнилась сигарным дымом…
– Эти двое мне сразу не понравились. Вели себя надменно. Русские мне никогда не нравились. Они используют нашу борьбу в своих целях, – заговорил юноша и снова закашлялся.
– Нам нужно знать их имена и фамилии и куда они направились – только и всего.
– Одного из них наш руководитель называл, по-моему, князем Степаном – или что-то вроде того, – а второго – адмиралом Кру… нет, не помню, как.
– А куда они направились?
– Вообще-то им было бы удобнее ехать домой через Сербию, но они боялись, что их перехватят на границе. Поэтому они решили поехать сначала в Вену, оттуда – в Германию, а затем – в Россию.
– Значит, в Вену. Именно это нам и нужно было узнать. Спасибо, – поблагодарил Геркулес, кладя ладонь на руку юноши.
Тот поморщился от боли и поспешно высвободил свою руку.
Охранники стояли за дверью и, услышав стук изнутри, тут же ее отворили и вывели Геркулеса и Линкольна из здания тюрьмы. Друзья зашагали по пустынным улицам Сараево. Ночь стояла замечательная – совсем не жарко и не душно, как в Мадриде. Они подошли к кафе, в котором пили кофе днем; здесь их ждала Алиса. Увидев Геркулеса и Линкольна, она улыбнулась, и путешественники вошли в кафе и сели за столик у окна. В темной речной воде поблескивали звезды, отражаясь в оконных стеклах. Они что-то предвещали, но это не было похоже на предзнаменование о появлении нового мессии.
52
Вена, 30 июня 1914 года
В доме было пусто и тихо. После двух недель, проведенных в окружении различных людей, у него, князя Степана, наконец-таки появилась возможность уединиться. Уединиться и спокойно почитать эту рукопись. В течение последних полутора суток его неотступно мучило предчувствие, что их с адмиралом Коснишевым вот-вот схватят. Сначала – когда они выезжали из Сараево, затем – каждый раз при пересечении очередной границы. Сейчас они находились в столице своего злейшего врага, однако, вопреки своим предположениям, он чувствовал себя здесь в безопасности. Через несколько дней ему предстояло пересечь границу с Германией, а затем он вернется в свою любимую Россию. Князь встал с кровати и залюбовался рассветом, а затем подошел к столу и взял рукопись с пророчествами. Он никогда не видел ничего подобного раньше. Рукопись представляла собой скрепленные листы из пергамента, изготовленного из кожи верблюда или какого-то другого животного. Листы были довольно плотными, потемневшими и изрядно потертыми с обеих сторон. Текст был написан на санскрите, однако к рукописи была пришита меньшая по размерам книга, представлявшая собой перевод на португальский язык, выполненный каким-то Карбальо. Степан знал португальский лишь поверхностно, однако, конечно же, лучше, чем санскрит.
– Книга пророчеств Артабана, – прочел он вслух.
Затем он более часа медленно перелистывал одну страницу за другой. Чем дольше он читал эту книгу, тем больше она зачаровывала и одновременно пугала его. Время от времени он откладывал рукопись в сторону и мысленно говорил себе, что больше к ней не притронется, а просто отвезет ее в Россию и отдаст великому князю Николаю Николаевичу, но затем снова принимался за чтение, невольно восхищаясь изысканной вычурностью языка, на котором были написаны эти пророчества.
На первых страницах рассказывалось о четвертом библейском волхве и о его путешествии в Палестину по просторам Азии в то время, когда родился Иисус. Некоторые эпизоды этого путешествия впечатляли.