Бугаев посмотрел на пачку купюр в своей руке.
— Да, полностью погашен… — на его лицо наползла мерзкая улыбка, — за эту неделю.
Ах, ты ж, паразит мелкий!
— Теперь у тебя есть целая неделя, чтобы освободить поместье.
Он развернулся, дав команду своим бойцам, и они ушли.
Некоторое время, Алексей смотрел им вслед и в его глазах я заметил искорки ненависти. Пока еще робкой и неуверенной.
Но, как говорили великие, из искры воспылает пламя.
— Простите, — наконец повернулся он ко мне, — Не расслышал вашего имени?
— Никита Огнев, — я слегка наклонил голову в приветствии.
— Алексей Гаврилин, барон — отрекомендовался он ответно, а за тем уточнил, — Огнев… Хм… Не припоминаю. Мы с вами знакомы?
— Нет, не думаю, — я даже порылся в "памяти", на всякий случай.
— Тогда разрешите полюбопытствовать, что послужило причиной для вас пойти на выручку незнакомцу?
Он выжидательно посмотрел на меня.
— Поймите меня правильно, — продолжил он, не дождавшись моего ответа — Я премного благодарен вам за это. Но, я опасаюсь, что, возможно, просто сменил одно ярмо на другое.
Я продолжал молчать, внимательно следя за "душевными терзаниями" Алексея.
— Просто скажите прямо, что вам от меня нужно? — сказал он сокрушенно.
Мое лицо растянулось в хищной улыбке:
— Хорошо, я скажу, что мне от тебя нужно, барон…
Глава 5
— Пойдем выпьем! — расхохотался я, не в силах больше сдерживаться.
Так смешно выглядело его, до предела напряженное, лицо.
— Не понял? Что вы хотите, чтобы я? — теперь он выглядел еще более растерянным.
Ну, а что тут скажешь?
Какая-то сиюминутная "всесправедливость" всплыла, в очередной раз, из недр души прошлого "меня", заставив, как истинного дворянина, прийти на выручку другому аристо.
Да и фиг с ним!
Если получилось хоть как-то насолить Хабаровым, то и славненько.
Даже не знаю, почему они мне так не нравятся. Наверно "родовая" память действует.
Правда теперь, я вновь на мели. Весь выигрыш полученный за ночь отдал тому мелкому уроду.
До утра еще есть часа три, так почему бы не посидеть и не послушать историю моего нового знакомого за стаканчиком вискаря?
Выпивка же здесь бесплатная.
***
Мы сидели с Алексеем за барной стойкой и беседовали.
Сперва, он, со слегка надменным видом, пытался строить из себя "истинного аристо", которому "не подобает" и все такое прочее.
Но пара стаканов виски, быстро заставили его пересмотреть свои принципы и он поведал мне свою историю.
Примерно два месяца назад, безвременно почил барон Евгений Михайлович Гаврилин, отец Алексея.
Матери Алеша лишился еще в далеком детстве, ее сгубила лихоманка, свирепствующая в тот год за Уралом.
Поэтому Алексей Евгеньевич стал единственным наследником большого земельного надела, на котором находилось родовое поместье Гаврилиных.
Он в срочном порядке прибыл из столицы, где как раз закончил второй курс Имперской Академии, чтобы заняться похоронами отца и вступить в наследство.
С похоронами никаких проблем не возникло. Евгений Михайлович, как и все предки Алексея, был погребен на родовом кладбище Гаврилиных.
А вот когда, наследник пришел в уездную канцелярию, чтобы вступить в свои права, его ожидал неприятный сюрприз.
Из документов, с которыми ознакомился молодой Гаврилин, следовало, что дела у его отца, последние несколько лет, шли из рук вон плохо.
Имение было в упадке, а долги копились.
Ему даже пришлось заложить поместье, чтобы оплатить для единственного сына обучение в столичной Академии.
Поэтому, вместо процветающего родового поместья, Алексей Евгеньевич получил кучу долгов.
На следующий же день, после его визита в канцелярию, к нему домой заявился юрист Хабаровых и сунул под нос закладную на родовое имение Гаврилиных и обозначил сроки в неделю на оформление передачи прав собственности новому владельцу.
Опешивший от таких неожиданных новостей Алексей, пошел в земский суд, для отстаивания своих прав, но проиграл дело.
Судья, изучив документы и аргументацию сторон, пришел к выводу, что раз младший Гаврилин не может покрыть перешедший ему по наследству долг, то Хабаровы в своем праве.
Молодой наследник был в полном отчаянии, когда на него вышел некий Павел Алексеевич, назвавшийся старым другом отца.
Посочувствовав тяжелой утрате Алексея, он предложил свою помощь в решении финансовых проблем.
Нет, конечно у него не было четверти миллиона, чтобы дать Гаврилину на закрытия долга.