Доспех духа окутал тело, хватаю паренька в охапку, зверёныш пытается выбраться, но быстро понимает, что пойман.
— Кроме него тут есть дети? — спрашиваю вампиршу.
— Нет, — качает головой она. — Он брал одного, хватало на месяц, а затем всё повторялось.
Выношу извивающееся тело и молча иду к выходу.
— Что делать с остальными? — доносится в спину вопрос.
— Убить. Всех. Они уже достаточно мучились.
Направляюсь наверх, выбираясь из сырых подвалов с хитросплетениями ходов и тоннелей.
Люди, видящие меня с мальчиком, начинают бесноваться. На прутья клетки бросается седая женщина, выставляя напоказ жуткие обвисшие груди.
— Возьми меня с собой, возьми меня, я дам всё, что ты захочешь! Только забери меня отсюда! Молю!
Закрываю ребёнку глаза, ускоряя шаг.
Это свидетели, десятки свидетелей. Мне такой балласт не нужен, если кто-то узнает о проделках вампиров, это будет лишний повод опорочить моё имя, до того, как я наберусь сил. Имя, которое через несколько лет узнает вся империя, имя, за которым пойдут на смерть, не задумываясь, без всяких сомнений.
Вдохнув свежего воздуха снаружи, плотнее сжал пацанёнка, ибо увидев сборище клыкастых, тот решил, что его сейчас отдадут на растерзание.
— Уходим, — говорю Маре. — Маркус, на днях жду отчёт. Чьё это поместье, можем ли мы его занять, где ты планируешь базироваться вместе с другими сородичами и прочее. И реши проблему с пропитанием. Ты знаешь, что я не имею ничего против всякого криминального мусора, их можете вырезать пачками, но особо не светитесь, иначе они залягут на дно, и вы останетесь голодными. Ловите столько, сколько нужно и не больше.
— Вас понял, патриарх, — кивнул Маркус.
— Патриарх теперь ты, официально, — не согласился я. — А я всё так же Антон Митрофанов, студент академии. Время ещё не пришло.
— Мне страшно представить, как будут удивлены ваши противники, когда это время наконец-то придёт, — усмехнулся Маркус.
— Как обычно, смертельно удивлены, — ответил в том же духе я.
Мы с Марой вылетели назад в поместье, где нас уже ждал горячий ужин и чета Милославских за столом.
Дарья всё ещё не отошла от шока, после похищения, поэтому в основном молчала и опускала глаза.
Я, конечно же, знал, что происходит. Ну, не со стопроцентной уверенностью, но точно догадывался.
Девушка была из простой семьи, выйдя за Милославского, она получила возможность стать выше на одну ступень. Очень высокую надо сказать ступень. Но перспективы оказались не такими радужными. Вместо богатства, долги отца и вечная тревога о завтрашнем дне, вместо балов и приёмов, прозябание за городом, заключение в четырёх стенах и страх, много страха.
Сейчас, девушка получила всё, о чём мечтала. Милославский благодаря мне стал более финансово стабилен, ему уже ничего не угрожает. Появились свободные деньги с налоговых сборов и твёрдая почва под ногами.
Но женщины как всегда чувствуют сердцем, чувствует и Дарья. Знает, за счёт чего они выбрались из проблем, точнее за счёт кого. Поэтому не понимает, как ко мне относиться. Любой, кто получил что-то существенное по воле случая, не останется спокойным, потому что не сможет воспроизвести этот процесс.
Впрочем, мне это безразлично.
Первым делом, по прибытию в замок, я сбагрил парнишку Маре, велев отмыть. Только потом понял, какую глупость совершил. Вызволил ребёнка из плена вампиров и отдал вампиру. Хлопнул себя по лбу и пригласил подручных Ивана. Хрен редьки не слаще, всё равно, получается, выдал на растерзание монстрам. Но после всего пережитого, вряд ли мальчишка именно сейчас слетит с катушек.
Он, конечно, заледенел от вида Мары, но быстро пришёл в себя, когда его поймали в плед и закутали, как младенца две бойкие девушки из клана волков.
Грязненький бурито поехал в обитель мыла и воды, а я отправился в столовую.
Мы молча наслаждались отменной едой, я даже мысленно поблагодарил Мальгуса за то, что он не оставляет меня голодным и услышал довольное мурчание в голове.
Дверь в столовую открылась, и появились две волчицы, конвоируя особо грязного преступника. Впрочем, грязным он уже не был, да и «он», не подходящее местоимение, скорее — она.
Да, я ошибся. Передо мною стояла белокурая девочка лет десяти, может быть двенадцати. Правильные черты лица, немного вздёрнутый носик и умные серые глазки, как два осколка дождливого неба.
— Привет, — не нашёл, что сказать я.
Девочка была обряжена в простенькое платьице, которое на скорую руку ушили волчицы, подол волочился по полу, поэтому ей пришлось поднять его. Выглядела девочка от этого, как принцесса. Оборотни позади неё умилённо прижимали ладошки к щекам.