— Антон… — выдыхает Оксана и кидает на меня встревоженный взгляд. — С тобой всё в порядке?
— Нет, — качаю головой.
— Что ты чувствуешь? — в её ясных глазах зарождается паника.
— Ммм… — делаю вид, что размышляю. — Хочу спать, потом бы поел, а затем снова поспал, желательно не один.
— Ничего другого я от тебя и не ожидала, — холодно произносит девушка, поправляя сбившиеся волосы. — Ты можешь идти, спасибо, что не дал мне упасть.
— Есть за что, — киваю ей на прощание, выходя из аудитории.
Направляясь в сторону столовой и корректирую в голове планы на поесть, поспать и снова поесть, слышу за спиной шаги.
— Приветы, — кинул мне улыбающийся Евстрат.
— Привет, — искренне рад видеть старого знакомого, поэтому крепко жму руку. — Искал меня или случайно проходил?
— Случайности не случайны, — подмигивает он. — Но цели встретиться с тобой у меня не было. Но раз увиделись, есть одно хорошее предложение. Мы почти каждый день сидим в баре, если захочешь, подтягивайся.
— Как нибудь обязательно загляну, но сейчас не до этого, — развожу руками.
— Заходи, мы там с четырёх до восьми, делаем домашние задания, ужинаем… А потом приходят девчонки, так что будет весело.
— Студентки? — уточняю я, подстраиваясь под его шаг и мы идём в столовую.
— Ага, — лыбится подпольный боец.
— А-а-а-а… — моё лицо становится кислым.
— Предпочитаешь постарше? — понимающе кивает парнишка.
— Желательно, — ухмыляюсь в ответ. — Хотя бы не школьниц.
— Эй, — он легонько толкает меня в плечо. — Школьницы в моде при любой погоде.
— Не сомневаюсь, только вот предпочитаю чтобы у девушки была сумочка, а не школьный ранец, — тактично продолжаю спор я.
— Мда? — чешет затылок Евстрат. — Я пробовал в форме, но вот с ранцем… Спасибо за идею.
Качаю головой, кажется приоритеты парня ясны.
Мы благополучно добираемся до двери в столовую, открыв которую, попадаем в настоящий оазис из запахов и людского гомона.
Беру поднос и двигаюсь к лоткам с едой, накладывая себе всего и помногу.
— Не лопнешь, — с сомнением в голосе спрашивает Евстрат, взявший только кашу и котлеты из куриной грудки.
— А тебя ветром не унесёт? — отвечаю в тон ему.
— Неа, — снова натягивает улыбку Серебряков. — Девушкам нравятся стройные парни.
Он поднимает рубашку, обнажая пресс. Девчонки стоящие в очереди за нами, сразу же начинают шептаться.
Качаю головой, балбес, что с него взять. Растрёпанные волосы, торчащие полы и рукава рубахи из за пояса и рукавов. Растёгнутый ворот и извечная улыбка.
— Каждому своё, — развожу руками.
— Красуетесь перед друг дружкой, девочки? — я даже не заметил, как притихли девчонки спереди, а к нам двигалась целая делегация из трёх рыл. По походке и манерам сразу видно, пид… благородные.
Евстрат только улыбнулся, смотря на высоченного разбитного парня, явно не похожего на студента. Щетина на лице, массивная фигура и ручища, каждая из которых в диаметре, как моя нога.
— Приветы, Митяев, — скалится Серебряков, выходя вперёд. — Какие-то проблемы?
— Какие у меня могут быть проблемы с торчком? — громко говорит бык, явно играя на публику, хоть с его басом все итак всё услышат.
— Эх, а я думал подерёмся, — вздыхает Серебряков, снова возвращаясь к подносу.
— Я уже хорошо надрал тебе задницу, на том турнире, — самодовольно выдаёт Митяев, под одобрительные взгляды трупохранителей.
Девушки перед нами замерли, замедлившись. Будь они лисами, уши бы стояли торчком.
— Не буду даже спорить и развенчивать твои фантазии о моей заднице, я же тебе говорил, этому не бывать, — фыркает Евстрат, выбирая сок. — Будь я на твоём месте, сам бы за собой приударил.
— Что? — впадает в ступор переросток.
Серебряков тут же достаёт откуда-то блокнот, на его лице появляются очки, язык прикушен от усердия, он что-то записывает. Магия? Я даже не заметил, как образ изменился.
— Сте-ро-и-ды, вли-я-ю-т, на слух, — диктует себе под нос Евстрат.
Зрительницы тут же реагируют тихими смешками. А три благомордых краснеют и пыжатся, как паровозы. Как же их легко вывести из себя, поражаюсь этим добрякам.
— А наркотики влияют на личный резерв, — цедит Митяев, играя желваками на крупной квадратной челюсти. — Ты рискуешь закончить как и твой папаша, работая школьным физруком.
— Так и за-пи-шем, — продолжается издеваться Евстрат, пропустив оскорбление мимо ушей. — По-бо-чные, эффекты… Га-лю-ци-на-ции!