— Тоже. Спокойной ночи, твое сиятельство!
Меня обдало волной магии. Я впитал ее, чтобы подбодрить своего похмельного демона Воды.
А затем левое плечо обожгло магическим огнем.
Это сработала Печать Ликтора, посылая в Орден сигнал о том, что демон мертв, а его аномалия закрыта.
— Спасибо, Ксантипп. Отдыхай.
Демон вздохнул с облегчением — бой дался ему тяжело. Текучесть в мышцах мгновенно исчезла, и я расслабился.
Работа сделана.
Бросив прощальный взгляд на печальные останки князя Барятинского, я прикрыл за собой дверь и спустился в комнату девочек.
— Тук-тук! Можно выходить!
Девчонки робко выбрались из шкафа. Старшая держала младшую за руку. Лица зареванные, но слезы уже высохли.
Умницы! Значит, продержатся и выживут, а это главное.
На левой ноге младшей я заметил длинную царапину. Кровь на ней свернулась и подсохла красной корочкой.
— Что это у тебя?
— Поцарапалась в шкафу, — пискнула она. — Там гвоздь торчит.
Девочка не удержалась и шмыгнула носом. Старшая молча дернула ее за рукав платья.
Я подхватил девочку на руки.
— Ладно, идем!
— Ты нашел нашу маму?
— Пока нет, — соврал я. — Сейчас я выведу вас из дома и познакомлю с очень добрым дядей. А сам вернусь и поищу маму.
Нам пришлось пройти мимо тела бывшего повара. Другого пути наружу не было.
— Что с дядей Игнатом? — тихо спросила старшая. — Он умер?
Она крепко держалась за мою руку.
— Да.
— Это папа его убил?
— Нет, — твердо ответил я. — Его убил демон.
Младшая снова всхлипнула и обхватила меня за шею, пряча лицо.
Мы обошли тело повара, и я вывел девочек на улицу.
Добрый дядя Илья нетерпеливо переминался на крыльце. Меч в его могучей руке казался игрушечным.
И взгляд суровый, как положено настоящему богатырю.
Успел-таки напарник примчаться на помощь!
Наверное, гнал без остановки от самой Цитадели.
Рядом с Ильей топтался дружинник, плаксивым голосом повторяя:
— Не велено входить, дядька! Господин ликтор приказал никого не пускать!
Увидев меня, Илья оттолкнул дружинника и заорал:
— Барон! Какого демона ты поперся один против Одержимого?
От его крика девочки вздрогнули и прижались ко мне.
— Тише, Ильюха, — остановил я напарника, — потом разберемся. Посади девочек в машину, надо отправить их к родственникам. И где чертова уездная стража?
— Вот-вот подъедут. А ты куда?
— Подойду через пару минут.
Несмотря на неуклюжий вид, Илья соображал быстро. Он кинул меч в ножны, обнял девочек за плечи и повел к воротам. Там стояла наш пикап — серебристый, с круглой эмблемой Ордена на передней дверце.
Слуги постепенно вылезали из сараев и погребов и собирались во дворе, оживленно перешептываясь.
Теперь им разговоров на полжизни хватит. В их барина вселился демон, а они остались живы.
Я повернулся к дружиннику.
— Молодец, парень! Справился с задачей.
Дружинник растерянно улыбнулся.
— Да, дядька… господин ликтор!
— А теперь слушай меня внимательно. Сейчас приедет уездная стража. Расскажи им все, как было, ничего не бойся. Потом собери мужиков покрепче. Князь с женой в кабинете наверху. Повар — внизу, у лестницы. Их надо похоронить сегодня, понял? И позови на похороны священника.
— Сделаю!
Демон мертв окончательно, и священник ему не нужен. Но так слугам будет покойнее.
— Приберите в доме, чтоб было чисто. И еще…
Я замолчал, глядя в глаза дружинника. Он уставился на меня, открыв рот.
— Если когда-нибудь твой новый хозяин захочет связаться с демоном — просто убей его сразу. Меньше проблем, поверь.
Дружинник крепко сжал губы и серьезно кивнул:
— Понял.
— Вот и молодец! Лечи руку.
Я хлопнул парня по плечу и пошел к машине. Во двор усадьбы уже въезжал черный фургон уездной стражи.
Мы с Ильей передали девочек стражникам, и я с облегчением плюхнулся на сиденье машины.
Фух!
Наконец-то, можно выдохнуть и расслабиться по-настоящему.
— Почему ты такой неугомонный, Барон? — сердито бубнил Илья, медленно выезжая из ворот. — Неужели трудно было дождаться меня? Ты же знаешь, что ликторы должны работать парами.
В роли заботливой няньки здоровяк выглядел забавно. Особенно, если учесть, что Илья был на три года младше меня. И именно я опекал его, когда он семилетним пацаном попал в Орден.
— Не ворчи, — усмехнулся я.
Бубнеж Ильи успокаивал. Так и должны заканчиваться трудовые будни — в мягком кресле машины, под заботливое ворчание лучшего друга.