— Зачем? — удивился Илья.
— Я и после смерти много работаю, — гордо ответил Степан. — Жаль, что не могу вести регулярные записи. Я не всегда могу пользоваться материальными предметами, только от случая к случаю. Но у меня очень хорошая память!
— Рассказывай дальше, — кивнул я.
— Я слышал, как открылась дверь. Слышал их голоса. Понял, что Маша пригласила кого-то в гости, и решил им не мешать.
Улыбка Степана стала стеснительной.
— Молодость, и все такое. Поэтому я остался в подвале и сосредоточился на работе. И вдруг услышал, как Маша закричала. Это был крик страха.
Лицо Лабуаля окаменело. Алена Ивановна затаила дыхание.
— Дальше, Степа, — мягко сказал я. — Нам нужно знать все.
— Я влетел в комнату и увидел, что Трубецкой тащит Машу к кровати. Маша отбивалась, но он был сильнее. Я попытался напугать его — завыл, и плеснул в него призрачным холодом — но он просто ничего не заметил.
— Призрачный холод? — уточнил Илья.
— Мы пользуемся им, когда хотим кого-то прогнать, — объяснила Алена Ивановна.
— Да, — кивнул Лабуаль. — Ничего не помогло. И тут я почувствовал демона. И узнал его. Это был тот самый демон, который меня убил.
Степан замолчал, глядя в стену. Алена Ивановна накрыла его ладонь своей.
— Все будет хорошо, — тихо сказала она. — Расскажите, что было дальше.
— Я схватил стул, — хрипло сказал Степа, — и изо всех сил ударил Трубецкого по голове. Он упал. Маша тоже — кажется, она потеряла сознание от страха. А я оттащил Трубецкого в подвал, и там…
— Подробности мы знаем, — кивнул я. — Можешь их не повторять.
— Я хотел убить демона, — упрямо сказал Степа. — Демона, а не человека!
И посмотрел на Алену Ивановну.
— Я понимаю, — кивнула она.
— Что это за демон? — спросил я. — Ты знаешь, что за тварь притащили тебе в лабораторию гвардейцы Трубецкого? Что за гадина вселилась в твоего лаборанта?
— Это демон Страстей, — ответил Степа.
— Демон Страстей? — удивился я. — Как это? Он вызывает страсть?
Степан покачал головой.
— Нет. Он усиливает ту страсть, которая уже сжигает человека. И человек теряет волю к сопротивлению.
— Опасный зверь, — задумчиво сказал Илья.
— Очень опасный, — кивнул Степан.
— Интересно, какую страсть он усилил в Кравцове? — ухмыльнулся я.
— Это неважно, — нахмурился Илья. — Вот, что я тебе скажу, Барон — этого демона надо остановить, как можно скорее.
— Согласен, Илюха, — кивнул я. — Вот только есть пара сложностей.
— Что за сложности?
— Во-первых, сын Степана арестован за убийство. Как мы докажем, что убил не он?
— Так Степан же признался! — непонимающе возразил Илья.
— А как мы подтвердим это суду? Будем всем раздавать серебряные цепочки?
— Да хоть так! Надо же что-то делать!
— Есть вторая сложность, — твердо сказал я. — Мы не можем доказать, что Трубецкой был под влиянием демона. Судьи решат, что это хладнокровное убийство. И осудят Степана.
— А что они ему сделают? — возразил Илья. — Он же призрак!
— Призрака тоже можно убить, — скривился я. — А как потом будут жить Николай Степанович и Маша?
— Неважно, — вмешался Степан. — Я сдамся суду и пусть меня казнят. Главное, чтобы мой сын жил!
Его глаза горели, нос заострился. Было видно, что Степан держится из последних сил.
Алена Ивановна с жалостью смотрела на него.
Я покачал головой.
— Судьи могут и не поверить тебе, Степа. Решат, что ты выгораживаешь сына. Или вовсе не примут твои показания.
— Но надо же что-то делать! — воскликнул Степан. — Никита, помоги мне!
От его страха не осталось и следа. Сейчас он был готов умереть окончательно, только бы спасти сына от казни.
Алена Ивановна взяла его за руку.
— Пойдемте, Степан, — тихо сказала она. — Илья и Никита Васильевич обязательно вам помогут. А вам сейчас надо отдохнуть. Идемте, я покажу вам сад. А потом уложу спать. У меня очень уютная комната, на чердаке, под самой крышей. Вам там будет удобно.
Степан покорно пошел за ней. На пороге комнаты призрак остановился и бросил на меня умоляющий взгляд.
— Никита, придумай что-нибудь! Ты же всегда находил выход!
Я выглянул в окно. Два привидения тихо плыли по темному саду. Они светились мягким лунным светом — даже удивительно, что их видел только я.
Черт, как же жалко Степу! В какую жуткую историю он попал!
— Барон, мы должны что-то делать! — решительно сказал Илья.
— Только ректор Кравцов может подтвердить, что Трубецкой был одержим демоном, — усмехнулся я.
— Значит, мы заставим его признаться!