Я по-прежнему был спокоен. Таким меня точно не напугать. Вот как-то раз мы схлестнулись с одним бароном, который умел поднимать мёртвых, вот там было страшно. А этот здоровяк, даже эмоций не вызывает.
Ложкин наконец тоже уселся в кресло, однако краем глаза я заметил, что он напряг мышцы. Наверное, надеется в случае чего выскользнуть из ремней как фокусник. Всё-таки слабоват Ложкин, в разведку с ним точно ходить не стоит.
Тем временем, здоровяк поставил ящик на грязный пол и раскрыл его. В его руках появился список.
— Сибирский где у нас? — спросил детина.
— Здесь, — ответил я.
Детина вытер лоб замызганным рукавом и принялся копаться в ящике. Сначала достал одну коробочку, спустя пять секунд достал еще одну.
— А это Ложкину, — пробормотал он.
— Ну, кто первый? — спросила девушка.
Мне кажется что я разглядел, как у Ложкина стал выделяться пот на лбу.
— Меня давайте, — невозмутимо произнёс я.
— Немного пощиплет, как комарик укусит, — гнусно улыбнувшись произнёс детина.
— Не ёрничай, — хмуро одёрнула его девушка.
— Да я слышал как ребята вопили, — невозмутимо ответил я. — Когда в казарму комарик залетает, они обычно так и орут.
Детина расправил плечи и смерил меня оценивающим взглядом.
В глазах девушки тоже промелькнул интерес.
— Восхищаюсь вашим мужеством, — негромко произнесла девушка.
Скрипнула дверь, я услышал шаги. В кабинет вошел еще один мужчина.
— Ну что, боец, боишься?
Его лицо мне смутно кого-то напоминало, я его где-то видел. Попытался напрячь извилины — ничего. Ну, каждого не упомнишь.
— Нет, не боюсь! Вообще ничего не боюсь.
Тут я заметил, как изменилось лицо санитара. Здоровяк тем временем отвел глаза от вошедшего, раскрыл коробочку и достал из неё ярко-оранжевый кристалл. Если бы он не был твёрдым на вид я бы решил что это кровь.
— Что ж, начнём, — девушка расстегнула китель на моей груди.
Меня накрыло приятным цветочным ароматом. Я даже прикрыл глаза. Можно немного и расслабиться и забыть обо всех остальных в кабинете.
Прохладные пальцы девушки пробежали по моей груди.
А когда я в последний раз чувствовал нечто подобное.
Так, наверное лучше не забываться. А то недолго и оконфузиться.
Открыл глаза и тут же увидел блеснувший в руках девушки скальпель. Она как раз обливала его какой-то жидкостью. Следом ко мне подошёл детина и мокрым бинтом грубо протёр мне грудь. На меня пахнуло спиртом.
Девушка устало скользнула по мне взглядом, будто спрашивая буду ли я сопротивляться. Я невозмутимо выдержал её взгляд.
— Мне нужно сделать надрез. Простите, у нас нет анестезии.
— Ничего страшного, — улыбнулся я.
— Так может наркоз? — испуганно спросил Ложкин, ёрзая на кресле и вытягивая шею.
— А вот это нельзя, — вздохнула девушка.
— Да ты не бойся, я тебе подую, — тут же отреагировал здоровяк.
— Не медлите, — подбодрил я девушку.
Она поморщилась и подошла ко мне вплотную.
Грудь резануло. По животу побежала тёплая струйка.
В этот момент, девушка поднесла к разрезу оранжевый кристалл.
Подполковник Медведев, по итогам нескольких дней изучал новую статистику. Доктор Вернадский с помощницей сидели напротив него.
— Мы так половины бойцов лишимся, — хмуро произнёс подполковник.
— Я смотрю иначе, мы получили идеальных солдат, — парировал Вернадский.
— А вы, Ольга Евгеньевна, что хотели сказать? — Медведев перевёл взгляд на девушку.
— Меня смутил рядовой Сибирский, — дрогнувшим голосом произнесла девушка.
— И что же с ним не так? — подполковник выставил вперед подбородок. Вернадский лишь закатил глаза.
— Видите ли, процедура, как вы уже поняли, довольно болезненная, — начала она.
— Да, я слышал вопли солдат, — невозмутимо произнёс военный, бросив взгляд на Вернадского.
— Он единственный из всех, кто на протяжении слияния с кристаллом не издал ни звука, — произнесла девушка.
— Ну хоть один настоящий мужик попался, — хмыкнул подполковник.
Брови на лице девушки взметнулись вверх.
— Может сами попробуете?
— Нет уж, у меня иные задачи. Да и статистика ваша мне не нравится, — усмехнулся Медведев. — А что там с этим Сибирским происходило?
— Видите ли, у каждого слияние происходит по-разному, кто-то замерзает до синевы, кто-то просто покрывается испариной. У каждой магии — своя побочка. А вот Сибирский около часа горел заживо.
Теперь брови взметнулись у Медведева.