Он тоже обернулся на аристократов и довольно улыбнулся.
— Как тебе моя работа, а? Эти иллюзии идеальны. Каждый видит свои самые большие страхи и отчаянно пытается бороться с ними. Жалко, что я не могу посмотреть, от чего их так корёжит! А вот вчера здесь проходила девушка, и она так кричала, что я знаю, что она думала, ее мать душит. Здорово, правда?
У меня потемнело в глазах. Алексеев, похоже, убивал всех без разбору.
— Отпусти их, говорю тебе!
— Не отпущу! — солдат посмотрел на меня и скривился. — Я убью их. Осталось совсем немного. А потом возьмусь за тебя. Ты же не думаешь, что я могу оставить в живых? Ты продался аристократам. Так что уже через пару минут ты встретишься со своим самым страшным кошмаром.
Я не боялся встретиться со своим кошмаром. Я и с Саламандровым-то пошел, чтобы тот привел меня к моему кошмару.
У меня не было выбора. Я на секунду прикрыл глаза, тут же выхватил кинжал и вонзил его Алексееву под ребро. Он был моим сослуживцем, но совершенно обезумел и убивал людей направо и налево.
Дерущиеся аристократы застыли. Их тела обмякли. Я сплюнул на землю и медленно подошел к ним.
Оба глубоко дышали и с ужасом смотрели и тут же отпрянули друг от друга.
— К-какого рожна тут происходит? — сипло, с трудом вскрикнула Валерия.
Её одежда была порвана, воротник болтался, грудь обнажена, а шея опухла и покраснела. Саламандров поднес руку к лицу, она была вся в крови.
— Игорь Петрович, госпожа! Я убил его! — мне самому было тяжело это говорить. Убил своего боевого товарища, чтобы спасти двух голубозадых. Даже то, что Алексеев сошел с ума, не очень-то меня успокаивало.
— Василий, что случилось? — аристократ поднялся на ноги и пригладил волосы.
Его голос подрагивал, и все же он старался взять себя в руки и не показать ужаса и слабости.
Я сделал глубокий вдох:
— Я видел свой самый страшный кошмар, и стрелял огнем, но огонь не помогал. И в какой-то момент я понял, что мне это все кажется. И я увидел человека, который делал движения руками, смотря на вас. А вы… боролись, как-будто тоже видели перед собой что-то страшное.
— Как же ты смог вырваться из этого кошмара? — прохрипела Валерия, судорожно поправляя одежду.
Саламандров смотрел на мертвого Алексеев.
— Лера, да потому что никто не может наслать видения сразу на нескольких людей. Особенно, когда те находятся далеко друг от друга.
Аристократы все еще тяжело дышали.
— Пойдемте скорее отсюда, — прошептала женщина, и потянула деверя за руках.
Саламандров пнут ногой тело Алексеева и согласно кивнул:
— В первый раз согласен с тобой, дорогая невестка. Мне здесь тоже очень не нравится. Плохое место.
Он достал из-за пазухи кристалл, я развернул карту.
— Как же еще далеко, — почти прохныкала Валерия.
— Сейчас пройдем вот здесь, тут овраг. И надо будет сделать привал.
Мы молча двинулись в путь. Каждый думал о своем. Я шел и думал о том, что на войне не бывает простого выбора. Я не мог даже похоронить Алексеева по-человечески, не выдав наше с ним знакомство. И вот теперь он лежит на поляне совсем один, и некому о нем позаботиться.
Впрочем, молчали мы недолго.
Я шел впереди и почувствовал ужасный запах. Нюх как будто стал острее. Тот, кто воевал, ни с чем не перепутают запах разлагающейся плоти. Пролесок расступился. Перед нами лежал неглубокий овраг метра в два в глубину. Такие роют в лесах, защищая их от пожаров. Я остановился, и аристократ впечатался мне в спину и недовольно зашипел.
— Что такое?
Я сделал еще несколько шагов вперед, к краю оврага, и увидел пару десятков тел. Все они были мертвы.
— Кажется, это его кладбище. Кладбище мага иллюзий, — мне было трудно говорить.
— Но здесь и русские, и французы, — все еще сипло, но неожиданно спокойно заметила Валерия.
— Ты видишь, вон там два аристократа. Остальные простые солдаты, — ответил ей Саламандров. Ему спокойствие давалось с большим трудом.
— Этот псих их заманивал и убивал? — продолжала допытываться упрямая женщина.
— Похоже, ему было все равно, кого порешить, — заметил я. Не в моих интересах было дать им раскопать, какая основная цель была у Алексеева.
Я заметил, как одежда одного из солдат зашевелилась. Мы все втроем уставились на него. Из рукава гимнастерки выползла толстая змея. Валерия приглушенно вскрикнула и схватилась за горло, закашлялась от боли в поврежденных связках.
— Их бы надо закопать… — проговорил я тихо.
— Уходим отсюда! — рыкнул Саламандров, — толкая меня вперед, в обход этого жуткого кладбища.