В моей голове периодически раздавался голос — позвони ему. Но каждый раз я его игнорировала. Я приняла решение пять лет назад. Теперь мне предстояло жить с этим. Если разлука с ним означала постоянные размышления «что если», то общение с ним могло означать вечную боль в сердце. Интуиция подсказывала мне, что он оставил прошлое позади, и подтверждение этого погубило бы меня. Лучше было не знать. Лучше было представлять, что я продолжаю жить в его сердце, чем узнать, что он забыл меня.
Я выбросила эти мысли из головы и заставила себя отойти от окна. Я напомнила себе, что должна сосредоточиться на том, почему я здесь — почтить память миссис Анджелини, пока я ищу способ наполнить свою жизнь смыслом. В этом была своя ирония. Когда-то я сказала Лео, что не могу представить себе, что у меня есть семья или наследие. И все же, когда миссис Анджелини не стало, я оказалась здесь и больше всего на свете хотела, чтобы она мной гордилась, чтобы этот дом сохранился и чтобы память о ней была жива. Если это не сохранение ее наследия, то я не знаю, что это.
Глава 18
Фелисити
Трек 18: «Please Read the Letter» by Robert Plant and Alison Krauss.
На следующий день в дверь постучали. Это был сосед Хэнк Роджерс, который помогал мне все два года, прошедшие после смерти миссис Анджелини.
— Привет, Фелисити. Добро пожаловать домой, — сказал он, когда я открыла дверь. — Все в порядке? — Он вытер свои большие ботинки о коврик.
— Да. — Я вздохнула. — Просто пытаюсь привыкнуть к тому, что я снова здесь. Я рада, что ты зашел. Я как раз собиралась идти к тебе, чтобы узнать, есть ли что-нибудь, о чем мне нужно знать.
Он вошел внутрь, положил руки на бедра и огляделся.
— Нет. Если не считать замены водонагревателя на прошлой неделе, то ничего особенного. Конечно, ты уже знаешь об этом, потому что заплатила за него, но все уже улажено.
Миссис Анджелини оставила мне приличную сумму денег на подобные нужды, поэтому я попросила Хэнка присылать мне счета, хотя он любезно занимался организацией работ в мое отсутствие.
— Постарайся не слишком переживать, — сказал он. — Она бы хотела, чтобы ты немного расслабилась и насладилась пребыванием дома. Ты же знаешь.
— Да, я постараюсь. Надеюсь, что лето пройдет спокойно, и у меня будет достаточно времени, чтобы привести дом в порядок к холодному времени.
— Правильный взгляд на вещи. — Он усмехнулся.
— Ты уверен, что мне больше ничего не нужно знать?
Хэнк почесал подбородок.
— О! Я забираю почту каждые несколько дней и приношу ее сюда. Я оставляю ее на столе в углу гостиной. Там не так много, поскольку большинство счетов пересылались тебе, но есть письма, которые пришли примерно в то время, когда она умерла, — открытки с соболезнованиями и тому подобное. Я сохранил их. И несколько каталогов, которые тебе, наверное, не понадобятся. Я выбросил все, что показалось рекламной рассылкой. Но все равно время от времени приходят письма, адресованные тебе и ей. Если я не знаю, что это, я складываю их туда же, поскольку ты сказала не пересылать ничего, кроме счетов и налоговых уведомлений.
— Спасибо. — Я кивнула. — Я просмотрю все. Еще раз благодарю за помощь. Я твоя пожизненная должница.
— Не стоит. Элоиза была настоящим другом. Я бы сделал для нее все. — Он улыбнулся. — И для тебя тоже. Просто дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?
— Обязательно, Хэнк.
— Моя миссис хочет, чтобы ты выбрала вечер и пришла к нам на ужин на этой неделе. Она приготовит запеканку из морепродуктов, которую ты любишь.
— С удовольствием. Я напишу ей, и мы договоримся. — Я улыбнулась.
Когда он ушел, я приготовила обед и съела его, усевшись на один из стульев «Adirondack» во дворе. Августовская жара была слишком сильной, так что долго я не продержалась.
Вернувшись в дом, я решила разобраться с почтой, которую Хэнк копил последние пару лет.
Как он и говорил, там было несколько открыток с соболезнованиями. И я улыбнулась тому, как много там было каталогов «Victoria’s Secret». Почему Хэнк просто не выбросил их, я не знала. Может, они ему нравились.
Я остановилась на конверте, адресованном мне. В отличие от открыток с моим именем, это больше походило на письмо. Когда я прочитала имя отправителя, у меня чуть не случился сердечный приступ — Лео Ковингтон. Я замерла, и конверт выскользнул у меня из рук. Нагнувшись, чтобы поднять его, я внимательнее вгляделась в строчку под своим именем — подопечной Элоизы Анджелини. Он знал, что связаться со мной можно только через нее, поскольку у него никогда не было моего адреса.