На мгновение даже стало жаль Трофима. Верней сказать, я понял, в чём причина его озлобленности и почему он так пытается возвыситься, унижая других.
— Слушай. Утром твой сын напал на меня и я немного его проучил. Он не усвоил урок, и вечером закидал мой дом камнями и навозом. Напоминаю, что я дворянин, и за такой проступок твоему сыну грозит каторга. Но есть другой вариант, — я немного помолчал. — Хочешь послушать?
Лязгнул замок, и дверь приоткрылась. Я увидел мать Трофима и почувствовал исходящий от неё запах перегара. Да, всё именно так, как я и думал.
Когда-то женщина, похоже, была красивой. Но годы и алкоголь не пощадили её.
— Не хочу, — сказала она. — Ты что думаешь, если знатный, то можешь вот так по ночам в чужие дома врываться?
— Я разве врываюсь? Я пришёл решить вопрос мирно. И не с тобой, а с твоим сыном. Он дома?
— Какая тебе разница, дома он или нет?
Я тяжело вздохнул. Как непривычно, чёрт возьми, прорываться через эту быдлоту. Общаться с другими дворянами по-своему тяжело, в разговоре с ними нужно уметь лавировать и улавливать тончайшие намёки. Но иметь дело с такой грубой непосредственностью ничуть не легче.
— Объясняю. Если твоему сыну уже есть восемнадцать, за нападение на жилище дворянина он отправится на каторгу. Если же нет, тогда на каторгу отправишься ты, а он уедет в детский дом. И я в любом случае сдеру с вас столько денег, что придётся продать даже эту халупу.
Женщина быстро сдалась:
— Хватит, поняла, — опустив глаза, пробормотала она.
— Уверена? Мне почему-то кажется, что люди в Дальнегранске вообще забыли, в каком мире живут. С аристократами нельзя вести себя так же, как с обычными людьми.
— Только нотации не надо мне читать, — проворчала мать Трофима. — Короче, восемнадцать ему уже есть. Дома нет его. Скорей всего, опять на поляне со своими дружками.
— Что за поляна?
— Да там, по правой стороне от дороги, — она махнула рукой. — Холм стоит, за ним перелесок, вплотную к куполу. Вот в этом перелеске поляна, где они собираются.
— Понятно. Тряпка и ведро есть?
— Чего?
— Тряпка и ведро. Твоему сыну предстоит ими поработать.
Скоро я, насвистывая и размахивая пустым ведром, шёл на обозначенную поляну. Издалека услышал гогот, а потом увидел костёр и тёмные силуэты вокруг.
Надеюсь, что снова драться не придётся. Устал я сегодня, а завтра на работу.
Б-р-р. Как неприятно звучит: завтра на работу. Надо как можно быстрее открыть какое-нибудь дело, чтоб не приходилось пахать за копейки по чужой указке.
— Э! Кто идёт?
Меня заметили, только когда я приблизился вплотную. Смех сразу стих, подростки напряглись. Здесь было человек шесть или семь парней и три девушки. Трофима я заметил сразу — он сидел на бревне, обнимая одну из девчонок за талию. Даже в темноте было заметно, как он побледнел.
— Вечеринка окончена, навозники, — сказал я и злобно улыбнулся.
Глава шестая
— Трофим! Лови.
Я бросил ведро. Парень, чтоб оно не прилетело ему в голову, вынужден был поймать. Девчонка рядом с ним коротко взвизгнула и отскочила в сторону.
— Это чё? — непонимающе спросил Трофим.
— Ведро. Взял у твоей матери. Собирай всех тех, кто кидал навоз в мои окна. Будете отмывать.
— Слышь, да это не мы!
— Не пытайся врать. Вас видел мой домовой. Там точно был ты и некий Егор, — я обвёл взглядом притихших подростков. — Кто из вас, придурков, Егор?
— Я, — приподнял руку парень с распухшим носом.
— А, это ты с утра получил ботинком в морду? Может, добавить?
— Слышь! — подскочил Трофим. — А может, это мы те ща наваляем?
— Попробуйте, — пожал плечами я.
Трофим оглядел своих друзей, но никто не горел желанием вступать со мной в драку. Часть уже получила, а часть явно была наслышана о том, что связываться со мной не стоит.
— Вот и правильно, — кивнул я. — Ну что, навозники, пора отмывать своё дерьмо. Трудиться вам предстоит до утра.
Надо было видеть лица Белославы и мамы, когда я вернулся домой во главе, так сказать, бригады уборщиков.
Первым делом я заставил их вычистить комнату, где мы спали. Белослава тут же добыла для них ещё одно ведро, тряпки и щётки, чтобы дело шло быстрее.
Когда парни закончили со спальней, я отправил их в другую комнату, а сам лёг спать. Не думаю, что Трофим и его дружки попробуют что-то сделать моим женщинам, но на всякий случай поставил Добрана следить за ними.