— Я всегда на стороне закона, Эспер, — сказал он. — Но волнения в городе мне не нужны. Ваш брат, московский князь, первым же спросит с меня, и…
— Князь Владислав мне больше не брат, — перебил я. — По крови да, и лишь наполовину. Теперь у меня свой род.
— Дело не в этом, — сказал Сергей. — Я к тому, что давайте уладим всё так, чтобы и волки остались сыты, и овцы целы.
— Не буду спрашивать, кого вы подразумеваете под волками, а кого под овцами, — улыбнулся я. — Что ж, давайте попробуем. Собственно, у меня есть один вариант. Честно скажу, он не слишком мне нравится, но ради сохранения покоя в городе я готов на него пойти.
— Что вы предлагаете?
— Наверняка вы знаете, в каком доме я поселился. Там ужасные условия. Надо отремонтировать крышу и стены, переложить пол, застеклить все окна, не говоря уж о том, чтобы очистить двор и поставить новый забор.
Полицмейстер понимающе хмыкнул.
— Хотите, чтобы они привели ваш дом в порядок?
— Да. Но повторюсь, я не в восторге от такого варианта. Хотя бы потому что беспокоюсь за безопасность матери и сестры. А я не могу всё время торчать дома и следить, чтобы эти мужланы не смотрели в их сторону. У меня есть работа и другие дела.
— Насчёт этого не переживайте. Я отправлю надсмотрщиков.
— Это меня устроит. Что касается материалов для ремонта — думаю, будет справедливо, если обвиняемые купят их на свои деньги. Ну, или достанут где-нибудь бесплатно, меня это не волнует.
Сергей откинулся на стуле и рассмеялся:
— А вы, Эспер, парень не промах! Ловко вы это провернули.
— Что провернул? — равнодушно поинтересовался я. — Это ведь вы настояли, чтобы холопы остались в живых. Отпустить их просто так мне не позволяет честь. Надеюсь, что и вам тоже.
— Да, конечно, — всё ещё улыбаясь, кивнул Рылин.
Кажется, он понял, что я изначально к этому вёл. Впрочем, нас обоих вполне устроил такой вариант. Состричь с овец немного шерсти, чтобы волк и его семья остались довольны.
Покидая отделение полиции, я встретил знакомого молодого городового:
— Здравия желаю, ваше благородие! — козырнул он мне.
— Здравствуй, Лучезар. Как служба?
— В радость! То ли мне так везёт, то ли преступности в городе больше стало. Но в патруле не скучаем. Глядите, какого красавца поймал!
Будто рыбак, который хвалится уловом, Лучезар встряхнул задержанного мужика. У того под глазом темнел фингал, под носом засохла кровь, а руки были скованы за спиной.
— За что ты его так?
— За воровство.
— Я про лицо, — сказал я, обводя пальцем разбитую морду простолюдина.
— Так и я про него, — улыбнулся городовой. — Не люблю, когда воруют. А уж когда сопротивляются аресту, сами боги велят приложить как следует.
— Перуну такое любо, — согласился я.
Мне всё больше начинал нравиться этот молодой полицейский. Он борется с преступностью, получая от этого удовольствие, и с нарушителями не церемонится. Мне бы пригодился такой человек в будущей гвардии.
— Послушай, Лучезар. Я только что от полицмейстера. Мы договорились, что вчерашние ублюдки будут в наказание ремонтировать мой дом. Там понадобятся надсмотрщики, и я буду рад, если ты станешь одним из них.
— Понял, ваше благородие! С удовольствием. Я же их и задержал, так что договорюсь, наверное.
— Буду рад, — повторил я и кивнул на прощание. — Увидимся.
— До встречи, ваше благородие!
Сев на лошадь, я быстренько съездил домой и убедился, что купленные вчера материалы привезли. Сразу же рассказал матери, что к нам придут работники и отремонтируют дом.
Уточнять, что это будут заключённые, я пока не стал. А то мама могла бы распереживаться.
Затем я направился к единственному выезду из города.
Покинуть Дальнегранск просто так было нельзя из-за купола. Защита поддерживалась с помощью нескольких мощных артефактов-генераторов, и пройти черёз неё можно было только в определённом месте.
Это место представляло из себя глухой бетонный тоннель длиной метров двадцать. Он был весьма просторным, так что с лёгкостью мог проехать даже грузовик. Рядом, собственно, находились стоянка для автомобилей и конюшня.
Тоннель охраняли, причём не простая полиция, а имперские ратники из Обережного корпуса. На дежурстве находилось не меньше дюжины солдат, две бронемашины и боевые артефакты. Если какая-то нечисть прорвётся через тоннель, ей не позавидуешь.
Когда я подъехал к тоннелю, лейтенант обережников вышел вперёд и поднял руку, останавливая меня. Осмотрел и коротко поклонился: