— А, Эспер, — устало сказал он. — Я решил, что ты остался на ночь на рудниках.
— Нет, как видишь.
— Много патронов потратил? — подмигнул Вашин.
— Одиннадцать.
Степан аж побледнел:
— Ты серьёзно?
— А что, это проблема? Или ты оружие просто для формальности выдал? Мне, вообще-то, с лешим пришлось драться.
— Надеюсь, ты шутишь!
— Нет. И я его даже убил.
— О боги…
— Лошадь, которую ты мне выдал, была ранена, я её оставил на рудниках. Рассказывай, сколько объяснительных мне надо написать.
— Много, — вздохнул Степан. — Давай-ка завтра с утра, Эспер. Иди домой. Тебе наверняка хочется отдохнуть.
— Дай образцы, что ли. Дома заполню, чтобы завтра время не тратить.
Вашин снова открыл кабинет, дал мне образцы объяснительных, стопку пустых листов и на этом мы с ним распрощались.
Единственная артефактная мастерская в городе, к счастью, была ещё открыта. Я приобрёл тепловую лампу и пару родниковых кристаллов — один маленький, для питьевой воды, другой побольше, для мытья.
Цены кусались — даже в Москве подобные артефакты стоили куда дешевле. Из тех сорока пяти рублей, что я получил за лешего, я потратил тридцать пять. Оставшиеся десять я спустил, заказав кровати у плотника, накупив кучу домашней утвари и разной еды в других магазинах.
В итоге я опять остался с двумя копейками в кармане. Но комфорт моей семьи стоил того.
Надеюсь, мама хоть немного успокоится, когда получит бесперебойные источники тепла и воды.
Когда я пришёл домой, то оказался приятно удивлён. Полицмейстер постарался, чтобы холопы уже принялись за дело, и результат их трудов было заметен. За день они успели полностью починить крышу, используя те доски и рубероид, что я купил.
Замечательно. Теперь нам хотя бы дождь не страшен.
Жизнь налаживается!
Мама и Белослава очень обрадовались, увидев купленные мной артефакты. Я вкратце рассказал им о своих сегодняшних приключениях. В том числе о том, что ведьмак будет учить нас пользоваться магией без родового Источника.
Мать как-то странно поморщилась. Должно быть, её не вдохновляла идея учиться у простолюдина, да ещё и какого-то дикого, живущего за городом. Зато Белослава была в восторге.
После этого мы сели ужинать.
— Спасибо, дорогие мои, — сказал я, отставляя пустую тарелку, и кивнул на нетронутую миску молока в углу. — А где Добраныч?
Домовому, конечно, не нужна была еда. Но молоко, хлеб и сладости он всё равно любил.
— В погребе ковыряется, — сказал мать. — Весь день оттуда носа не показывает.
— Что ж, пускай ковыряется. Не буду его отвлекать.
После ужина мы по очереди помылись с помощью новых родниковых кристаллов. Я был счастлив смыть с себя пот и дорожную пыль. После этого пришлось потратить время на написание объяснительных — насчёт лошадей и потраченных патронов. Да и о столкновении с лешим я тоже был обязан доложить.
— Завтра привезут кровати, — сказал я, кое-как устраиваясь на узкой лавке.
— Ты и кровати купил? — удивилась сестра.
— Конечно. А ещё посуду, полотенца и прочее. И запас еды на пару недель.
— Вот видишь, мама! — гордо сказала Белослава. — Эспер быстро поднимет нас на ноги!
Мать улыбнулась и похвалила меня. Но мне показалось, что она сделала это через силу.
Ничего. Пройдёт немного времени, и она придёт в себя. Уверен, что я быстро превращу эту халупу в достойный дом. А потом и вовсе построю новое, настоящее поместье.
Только не здесь, конечно. Мы вернёмся в княжества и там…
Посмотрим. Пока не буду загадывать.
Но в чём я уверен, так это в том, что обязательно вернусь.
Не успел я толком уснуть, как расслышал тихие шаги домового. Я сначала не обратил внимания, но шаги приблизились, и раздался громкий шёпот:
— Эспер!
— Что случилось? — я сразу же открыл глаза.
— Ты не поверишь, что я нашёл в подвале…
Глава девятая
Держа в руках каменную свечу, я стоял и смотрел на находку домового.
— Ну и что это? — спросил я.
— Тайник, вестимо.
— Вижу, что тайник. Как его вытащить?
— Это уж ты сам соображай. Я нашёл, дальше дело твоё.
— Как удобно, — буркнул я, садясь на корточки.
За покрытыми плесенью досками, которыми были отделаны стены подвала, обнаружился каменный куб со стороной сантиметров двадцать. Он был врыт в землю, и чтобы достать его, пришлось потрудиться.
Куб, зараза, оказался тяжёлым. Он был совершенно гладким со всех сторон. Ни замочной скважины, ни отверстия, чтобы открыть.