Надо полагать, познакомиться хочет именно хозяин чёрной машины. Что ж, я не против.
Проходя мимо парковки, я увидел машину сбоку и похолодел. Потому что на двери там был герб, и я его узнал.
Встреча с представителем этого рода не сулила ничего хорошего.
Глава пятнадцатая
На гербе был изображён обезглавленный человек, крест-накрест пронзённый двумя копьями. Золотая герцогская корона сверху и пурпурная мантия на фоне почему-то делали кровавый образ ещё более жутким.
Дом Блэкспир. Дворяне родом из Англии, представители которых присягнули российскому трону, покинув родину после очередной гражданской войны. Случилось это уже около ста лет назад.
За Блэкспирами закрепилась мрачная слава. Ходили даже неподтверждённые слухи, будто они занимаются чернокнижием. Ссориться с ними было крайне опасно — по доброй европейской традиции Блэкспиры привыкли полностью вырезать врагов, не щадя ни стариков, ни детей.
Сильные маги, обладающие мощной гвардией, прямые вассалы императора и возможные чернокнижники.
Что им понадобилось в Дальнегранске?
И что им понадобилось от меня?
Хотя, скорее всего, я себя накручиваю. Мало ли по каким делам один из Блэкспиров явился сюда. А со мной он решил познакомиться просто потому, что я тоже дворянин. Вполне нормальная ситуация.
— Добрый день, господа, — я вошёл в приёмную.
Верочки сегодня не было. На диване, где мы с ней развлекались, расположился Радимир Левин. Напротив него в кресле сидел человек, который всем видом напоминал готовую к броску змею.
Высокий и худой, с бледным лицом и карими глазами, которые казались одновременно безжизненными и пронзительными.
— Здравствуйте, господин Терновский, — он бесшумно поднялся мне навстречу и протянул руку. — Виконт Мартин Блэкспир. Рад знакомству.
— Взаимно.
Я подошёл и пожал его ладонь. Она была холодной и сухой. Точно как змеиная кожа.
— Присаживайтесь, Эспер, — Левин радушно указал на свободное кресло. — Хотите водки?
— Нет, благодарю, — сказал я. — Не откажусь от чая.
— Верочка! Чаю для гостя.
О, так она всё-таки здесь.
Секретарша вышла из кабинета, и я обомлел. Потому что из одежды на ней были только чёрные кружевные трусики и кожаный ошейник. Соблазнительно, конечно, выглядит…
Вот только по глазам Веры заметно, что она не в восторге от такого наряда.
— Чай, господин, — с натужной улыбкой проговорила она и наполнила мне чашку.
— Что происходит? — я по очереди взглянул на Левина и Блэкспира.
— А что происходит? — тонко улыбнулся Мартин. — Просто красивая простолюдинка прислуживает так, как мы того хотим. Верочка! На колени.
— Да, господин, — секретарша послушно опустилась перед виконтом на колени.
— Умница, — он погладил её по голове, как собачку, следя при этом за моей реакцией.
Не то чтобы я испытывал к Вере нежные чувства. Да и сам осознавал, что разница в сословиях порой позволяет и не такое. И всё равно меня бесило подобное обращение с человеком.
— Послушная девочка, — виконт похлопал Верочку по щеке и провёл пальцами по губам. — Может, ночью я позволю прислуживать мне в спальне.
— С радостью, господин…
Внешне я оставался невозмутим, но внутри клокотал от гнева. Вплоть до того, что готов был вызвать Мартина на дуэль — и если бы уже вернул свою магию, то обязательно вызвал бы.
Погасить эмоции удалось с трудом. Ссора с Блэкспирами ни к чему хорошему не приведёт, и вступать с ними в конфликт из-за простолюдинки глупо.
Но я всё же не мог не вмешаться:
— Удивительная покорность, — сказал я. — И что ещё мы можем приказать ей сделать?
— Что пожелаете, — ответил Блэкспир.
— Я тоже могу приказывать? Или это почесть лишь для одного гостя? — я перевёл взгляд на Левина.
— Пожалуйста, Эспер, — ответил тот и широко махнул рукой. — Она ваша на полчаса. Затем опять будет очередь господина Блэкспира.
— Прекрасно. Верочка, встань.
Та поднялась, еле сдерживая слёзы.
— Оденься и выйди на полчаса. Потом вернёшься. Если, конечно, ничто тебе не помешает.
— Да, господин, — та поклонилась и, бросив на меня благодарный взгляд, почти бегом покинула кабинет.
Радимир и Мартин переглянулись. Виконт усмехнулся:
— Надо же. Сострадаете простолюдинам, господин Терновский?
— Я сострадаю всем, кого неправедно унижают.
— В таком случае и себе тоже? — виконт взял рюмку с водкой и медленно, не поморщившись, выпил. — Ваш брат, московский князь Владислав, сильно унизил вас.