— Здесь я не могу тебе помешать, — пожал плечами полицмейстер. — Выходит, как только я сообщу о беспорядках в городе в Москву, будет вынужден вмешаться князь? На это ты рассчитываешь?
— Да, — кивнул я. — Полиция, конечно, вовремя встанет на защиту Дальнегранска. Ну а когда всё закончится, мы с тобой в один голос расскажем, что в случившемся виноват кто?
— Радимир Левин, — усмехнулся Сергей.
— Вот именно. Я поговорю с князем Владиславом, и будь уверен — Радимир на должности не останется. Да и барон Левин нескоро попробует вновь меня тронуть. Если вообще попробует.
— Хитрый план. Я в деле. Радимир Ярославыч мне никогда не нравился…
— Спасибо, Сергей. Рад, что ты на моей стороне.
Мы с полицмейстером пожали друг другу руки и вернулись в приёмную.
Тела наёмников уже сложили рядышком у стены и накрыли им лица. Меня допросили, составили протокол и так далее, а затем полицейские ушли и увезли тела. С нами оставили только помощника следователя, чтобы тот поехал с нами и записал показания Ролло и Светозара.
Мой охранник Тимур как раз вовремя сообщил:
— Взяли обоих, ваше благородие.
— Ну и где они, в таком случае? — развёл руками я.
— В сторожку нашу увезли. По городу не стали таскать, чтобы народ не пугать.
— Напрасно. Везите их сюда. Пусть люди видят, нам это будет на руку.
Что Кулебин, что Ролло выглядели не особо здорово. Особенно норвежец — ему не успели до конца вылечить вчерашние гематомы, так мои ребята ещё и добавили новых. Один глаз у бедняги вообще не открывался, нижняя губа была рассечена почти что надвое.
— Господин Терновский! — заорал Светозар, когда его втолкнули в приёмную. — Вы вообще понимаете, что творите⁈ Мой господин этого так не оставит!
— Правда? Ну, пускай попробует. Тогда ему придётся многое объяснить. Лучезар, вы их допросили?
— Так точно, ваше благородие. Сударь Кулебин признался, что встречался вчера с наёмниками. Правда, он утверждает, что делал это с целями, никак не связанными с вами.
— Не важно, — отмахнулся я и повернулся к помощнику следователя. — Уважаемый, вы записываете? Хотите пообщаться с сударем сами? В присутствии моего человека, конечно же. Для безопасности.
— Конечно, — кивнул тот.
— И что вы собираетесь мне предъявить⁈ — воскликнул Светозар. — Вы ничего не докажете!
— Посмотрим, — ответил я и мотнул головой, веля увести Кулебина в свой кабинет.
Потап схватил его за одежду и потащил, а помощник следователя двинулся следом. Когда хлопнула дверь, я жестом приказал подать Ролло. Его бросили передо мной на колени, и норвежец пробурчал что-то грубое себе под нос.
— Привет, красавец, — сказал я, садясь перед ним на корточки. — Знаешь, кто я такой?
— Мертвец, — процедил Ролло.
— Вроде я пока что дышу. А вот о твоих друзьях этого не скажешь. Тормуд, Харальд и Снорри уже пируют в Вальхалле. Хотя насчёт Тормуда я не уверен — он умер, не сражаясь, а прося пощады как девчонка.
— Тогда ты точно мертвец. За меня и моих братьев будут мстить.
— А кто сказал, что я тебя убью? Отправляйся к своему конунгу и передай, что Эспер Терновский его не боится.
— Зря, — оскалился Ролло, показывая окровавленные зубы.
— Ты просто передай, а не учи, правильно ли я поступаю. А может, проще будет отрубить твою пустую башку и отправить в ней письмо?
Наёмник промолчал. Может, они и считают себя потомками викингов, но такой же бешеной самоотверженностью не обладают. Жить им хочется, это точно.
— Значит, договорились, — сказал я. — Парни, убедитесь, чтобы полицейский записал его показания. О том, что они виделись с Кулебиным и о чём с ним говорили, дословно. А затем оттащите его к порталу и пусть проваливает.
— Сделаем, господин, — кивнул Лучезар. — Кстати, адвокат Мишин ждёт вас внизу.
— Прекрасно. Он поможет составить заявление на основе всех этих показаний.
Я и правда не рассчитывал, что у меня получится победить барона Левина в суде. Серьёзных доказательств того, что это именно он послал Волков, нет и не будет. Но я сыграю роль наивного дурачка, который думает, что может победить, убив нескольких наёмников и написав заявление.
В обычную полицию. Против барона. Ха! Что за глупость.
Но пускай, пускай они думают, что я действительно настолько глуп. Или настолько сильно боюсь, что готов испробовать любые средства.
На самом деле я прекрасно понимаю, что это меня не спасёт. Зато тот план, что я составил, наверняка приведёт к победе…